Путь в творчество
– Юрий Алексеевич, мы с Вами встречаемся на выставке, где в том числе есть и Ваши работы. Расскажите, чему посвящена выставка и о Вашем участии в ней.
– В Галерее искусств «На Пушкинской» работает выставочный проект «Оренбургский левкас. Мастера». Он представляет нашему зрителю левкасы, выполненные начиная с середины 1960-х годов XX века и до настоящего времени. Выставочный проект представит зрителю имена оренбургских художников, которые переложили высокий стиль европейского Ренессанса и древнерусской иконописи на язык современности. Большая часть экспозиции отдана под работы Геннадия Глахтеева, Виктора Ни, Василия Фроленко, Марины Борисовой, Инны Кравченко, а также на выставке представлены и мои работы.
– В нескольких словах поясните для наших читателей что представляет из себя техника левкас?
– Темперная живопись по левкасу – это старинная техника, уходящая корнями в эпоху раннего Итальянского Возрождения и Северного Ренессанса, а также – в древнерусское иконописное искусство. Название «левкас» происходит от греческого слова, которое в переводе означает «белый» или «светлый». Так, город Лефкасия, в древности бывший столицей Кипра, дословно переводится как «белый город». Современные художники сейчас редко используют эту технику. В ней есть свои особенности: картинное пространство лишено глубины, планы накладываются друг на друга, зато большую роль играет силуэт, а локальный цвет обретает черты особой материальности, вещественности. Неслучайно такие работы сравнивают с мастерски сделанной «вещью». На выставке мы специально выделили уголок, в котором показали наглядно, как происходит создание картины в этой технике. На самом верху представлена доска, на которую наклеена марля, а на неё наносится сам левкас – это мел с клеем с добавлением небольшого количества пластификатора – мёд или глицерин. Левкас наносится шпателем в шесть-семь слоёв, зачищается. А потом рисунок переводится – этот процесс у нас представлен ниже. Далее сама картина пишется темперными красками. И в конце работа покрывается лаком. Ещё раз отмечу, что сама техника имеет давнее происхождение – все иконы пишутся именно на левкасе. Как яркий наглядный пример – самая известная икона Андрея Рублёва «Троица» написана в технике левкаса. Здесь же, на нашей выставке, представлены также иконы, написанные в этой технике, тоже для наглядности.
– С чего началось Ваше увлечение этой техникой?
– Кому-то нравится холст, другому бумага, а меня всегда привлекал и продолжает привлекать левкас. А моя влюблённость в левкас началась с того, что однажды я увидел в журнале «Творчество» работу художника Виктора Ни. В то время я был студентом Краснодарского художественного училища. Стал интересоваться, что это за художник. Оказалось, что он живёт в Оренбурге. В то время здесь также жил ещё один художник, который был выпускником Краснодарского художественного училища, – Николай Павлович Ерышев. В итоге я написал письмо в Оренбург с просьбой приехать и получил положительный ответ. Так я, не раздумывая, переехал в Оренбург, было это 18 марта 1974 года. На дворе была ранняя весна. В первые минуты, сойдя с поезда, даже взгрустнул: куда попал? Но, придя в музей изобразительных искусств, который тогда располагался ещё на улице Правды, увидел две работы Виктора Ни и успокоился: всё правильно сделал. Впоследствии стал учеником Виктора Ни, а левкас оказался моей судьбой.
– А в другой технике пробовали писать?
– Ну, к примеру, этюды я пишу маслом. Пробовал и могу писать картины на холсте. Но между тем мне больше всего нравится левкас, скорее всего, потому, что именно эта техника отражает свойства моего характера, души.
– Традиционный вопрос – почему Вы стали художником?
– В выборе будущей профессии изначально на меня повлиял пример моего отца Алексея Васильевича, который работал метеорологом, но был увлечён живописью, правда, он был самоучкой. И видимо, с генами мне передалась любовь к живописи, поэтому и рисовать я начал с детства. Родился в селе Уюк Джамбульской области Казахской ССР. Потом мы перебрались в Краснодарский край. Правда, службу в армии вновь проходил в Казахстане в городе Степногорске. Матери у меня не было. И тётка отдала меня в профтехучилище на слесаря-сантехника. Там одевали и кормили три раза в день. Я всё время что-то рисовал. А в общежитии жили ребята из политехнического института. Они посоветовали поступить на вечерние курсы в художественную школу. Адрес подсказали. Я пошёл, познакомился с преподавателем Анатолием Владимировичем Бутько. Он со мной год позанимался, и я поступил в Краснодарское художественное училище. Анатолий Владимирович стал моим духовным учителем. Вот после училища и поехал в Оренбург. В Краснодаре учиться было не у кого. Если бы не сделал этого, то не стал бы художником.

Муза и вдохновение
– Юрий Алексеевич, что больше всего вдохновляет Вас в творчестве?
– Можно сказать, вдохновляет всё – природа, люди, события. Вдохновить меня может и просмотр кинофильмов. Так, однажды увидел фильм режиссёра Андрея Тарковского «Андрей Рублёв», в котором меня привлекла сцена, где один из героев тащил на плечах крест. И этот момент я потом положил в основу своей картины «Русская голгофа». Правда, долго думал, как этот кадр передать. Таким же вдохновением стал для меня фильм по произведению Александра Пушкина «Маленькие трагедии», как следствие – написал картину «Пир во время чумы».
Говоря о левкасах, не могу не вспомнить о цикле моих работ «Времена года», над которым трудился несколько лет. Мне хотелось показать человека в природе, их неразрывность, единство. Для этого даже купил дом в деревне под Кувандыком. Когда цикл был почти готов, половина работ ушла во Францию на аукционные продажи. Пришлось восстанавливать, а некоторые и вовсе переписывать. И не по одному разу. Я всё время их усовершенствовал, меняя форму и формат. В итоге «Времена года» стали моим программным детищем, в котором я выразил своё творческое мировоззрение.
– При этом у Вас в картинах превалируют люди?
– Да, это так, в моих работах преобладает именно фигуративная живопись. Очень много портретов в моём творчестве.
– А есть у Вас своя муза?
– Как и у любого художника! Для меня моей музой является моя супруга.
– Кумиры, на которых Вы равнялись и по-прежнему равняетесь в своём творчестве?
– Безусловно, это Виктор Ни – как он был моим кумиром и учителем, так и по сей день таковым остаётся. Это был талантливейший и гениальный художник. Опыт, а также любовь к раннему Ренессансу я перенял у известного российского художника Дмитрия Жилинского, которого я считаю своим вторым наставником.
– В этом году Вы стали победителем в муниципальном конкурсе «Человек года». Что значит для Вас победа в этом конкурсе?
– Для меня это прежде всего приятно и почётно. Честно говоря, даже не особо верил, что стану победителем. Хотя признаюсь, что ко всем наградам уже отношусь спокойно.
– Что считаете самым большим достижением в своей жизни?
– К таковым я бы отнёс мою выставку в Русском музее. В профессиональном плане для меня это был пик моей карьеры. Выставка прошла в 2013 году, и на ней было представлено более 70 моих работ. Она была организована при поддержке бывшего губернатора Оренбургской области Юрия Берга и мецената Михаила Коннова.
А в личном плане достижением считаю свою крепкую семью, детей.
– Несколько слов о Ваших творческих планах?
– Их много, но среди них хотел бы выделить главный проект, над которым мы сейчас работаем. Власти региона намерены создать музей современного искусства с арт-резиденциями для молодых людей творческих профессий и авторскими галереями художников, чьи судьбы связаны с регионом. Новый объект расположится в центре города в бывшем здании Ордонансгауза – комендантского управления XVIII века постройки. Центральным местом этого музея станет моя авторская галерея. Этот проект получил своё развитие после моей идеи передать свои работы в собственность области с условием их постоянного экспонирования. Губернатор Оренбургской области Денис Паслер поддержал эту инициативу, и областному музею ИЗО выделили здание на Советской под организацию дополнительных выставочных площадей. Музею я дарю около 400 своих работ.

Фото Александра Чердинцева