Из воспоминаний тех, кто знал Розу Чубареву

Вера Никулочкина:
«Счастливы те, кто знал Розу Петровну близко. Её детище – Музей истории Оренбурга, у истоков создания которого она стояла и служила ему верой и правдой, притягивает к себе подобно магниту. Бывая на Беловке, хотелось пройтись по его постоянно обновляющимся залам. Все, начиная от кассира и гардеробщицы, были приветливы и владели интересными фактами, которыми не боялись поделиться с посетителями. Задавая вопрос, всегда получала ответ. Если кто-нибудь ответить не мог, призывали на помощь сотрудника. Всё это делалось так, будто вопросы доставляли радость, и отвечали на них с эмоциональным подъёмом. Однажды я в очередной раз пришла в Пушкинский зал, просмотрела экспонаты и собиралась уже уходить, как ко мне обратилась незнакомая женщина. Она неназойливо сообщила несколько неизвестных ранее эпизодов из жизни Пушкина, потом её окликнули по имени-отчеству, и она поторопилась уйти. Так состоялось моё знакомство с директором музея.
Вторая встреча также была недолгой. По-моему, состоялся день открытых дверей. Атмосфера здесь была приподнятой, много посетителей, а недалеко от лестницы (как мне запомнилось) на столике лежала Книга памяти. Полистав её, я не нашла фамилии своего дедушки и произнесла вслух, но как бы про себя, что списки репрессированных неполные. Меня услышали! Роза Петровна – а это была она –
тут же попросила записать данные про деда и заверила, что книга будет дополняться, поблагодарила за информацию.
А ещё она проконсультировала меня по телефону об открытии музея Гагариных. Без парадных представлений, очень просто и ясно. Незнакомую женщину.
Больше судьба нас не сводила вместе. Интернет иногда баловал видеосюжетами с яркими выступлениями Розы Петровны в сквере Дзержинского и других площадках. Она, как могла, боролась за сохранение исторической ценности города, была истинным патриотом. Сомнений в её правоте не возникало. Таких людей принято называть «штучным товаром». Это определение ей не соответствует. Товаром она никогда не была, не умела торговать своей совестью, не прогибалась перед начальством и не дрожала от страха ни перед кем. Её наследием оставались статьи, прекрасный коллектив музея, который, как мог, пытался отстоять своего директора, но под давлением сверху рассыпался из-за резкой перемены обстановки от творческой к формальной.
Примерно четыре года назад, прогуливаясь по набережной Урала, мы с сыном заметили, что куда-то делись надгробия у стен бывшей гауптвахты. По наивности решили обратиться к работникам музея. Отправился сын. Ему порекомендовали позвонить по внутреннему телефону директору. Видно, начальнице было невдомёк, что можно интересоваться историей, она восприняла этот звонок как личное оскорбление, начала выпытывать, кто звонит, отчитала, дала понять, что он недостоин в его возрасте задавать лично ей, высокопоставленному лицу, такие вопросы. Увидев его на взводе, я решила узнать, в чём дело. На входе сидели несколько человек, которые подтвердили произошедшее, а на моё возмущение, в котором я пообещала написать жалобу вышестоящему руководству, обречённо развели руками. Когда мы уходили, нас догнали и попросили обязательно пожаловаться, поскольку работать стало невыносимо. Жалоба, конечно, ничего не дала. Такие «специалисты» вписывались в бюрократическую машину как нельзя кстати.
Больше сюда мы не ходили. А в мае прошлого года не стало Розы Петровны. Ушла она внезапно, оставив о себе самые лучшие воспоминания. Мне, совершенно постороннему человеку, до боли захотелось встретиться с нею на её могиле, ведь попрощаться не получилось. Что же переживали её друзья и родные, трудно даже представить! Время должно не только помочь смириться с потерей, но и более выпукло, всесторонне обозначить такую незаурядную личность».

Людмила Верховых: «Моя работа в областном краеведческом музее началась с сентября 1981 года. Сразу же после окончания института, когда студенческая жизнь завершилась, нужно было начинать взрослую жизнь.
С Розой Петровной мы познакомились там в 1982 году, после её приезда из Новоорска. Но так как работали в разных отделах, то близкого контакта не было. Я знала, что у музея к юбилею города – 240-летию – должен был появиться филиал, где будет представлен досоветский период истории нашего города. Но дело двигалось как-то медленно. Заведующим этого отдела периодически назначались разные сотрудники музея. Менялись и директора.
Затем на эту должность согласилась Роза Петровна, и с января 1983 года два новых сотрудника – я и Нина Ронжина – влились в созданный уже отдел. Скучать нам не пришлось: те задания, которые раньше уже раздали по многим предприятиям города для оснащения будущего музея, нужно было контролировать степень их выполнения, а порой и организовывать вывоз уже готовой продукции. Конечно, без председателя оренбургского горисполкома Ю.Д. Гаранькина воз бы и поныне стоял. Но так случилось, что два энергичных, активных, деятельных человека нашли друг друга. То, что стояло в половинчатом состоянии, пошло вперёд. Музей был открыт, и не просто, а вовремя, к юбилею – 30 апреля 1983 года. Мы радовались этому событию, мы радовались нескончаемому потоку посетителей. Нам было что рассказать горожанам и гостям об Оренбурге, о тех знаменитостях, которые либо гостили, либо жили в нём, об их вкладе в культуру, историю города. Любимый зал, любимая тема, «конёк» Розы Петровны – это творчество А.С. Пушкина. Знание наизусть такого количества стихотворений автора поражало. Потом, спустя десятилетия, проводя памятные мероприятия «На фоне Пушкина» каждый раз звучали стихи, фрагменты из поэм и т.д., декламированные Розой Петровной.
Не меньший интерес у Розы Петровны вызывало творчество и украинского поэта, писателя, художника Т. Шевченко. Его многие произведения она знала наизусть. И декламировала их наизусть на разных языках – русском и украинском.
Затем на десять лет жизнь нас развела с Розой Петровной в разные стороны. Но каждый раз, приехав в отпуск с далёкого Севера, мне хотелось прийти и узнать новости культурной жизни Оренбурга. Так я узнала о начале строительства музея-гауптвахты Т. Шевченко.
После возвращения на свою малую родину я вновь пришла в музей, но уже с просьбой устроиться на работу.
Наша совместная работа тесно началась с мая 1994 года. Одна из крупных выставок того периода «Афганистан болит в моей душе» начиналась с мероприятия, посвящённого этому событию. Это было не просто мероприятие для галочки, это была встреча-крик, крик души, плач матерей и однополчан. Такое надо было выдержать. Роза Петровна сумела выстоять, ведь накануне эти же матери приходили с фотографиями своих детей, они говорили, говорили о своих детях, о мальчишках, не вернувшихся из боя. Очень сложно это слушать и не пропускать через себя. Потом в Степном посёлке будет построена отдельная экспозиция на данную тему. А тогда, в течение нескольких лет, встречи проходили в нашем музее.
Следующим испытанием для Розы Петровны будут рассказы детей репрессированных. Ведь данная тема долго замалчивалась. Первая выставка была построена в 1999 году, а дополнительные материалы всё увеличивались с каждым годом. Люди шли и шли, они несли фото и свою боль: за родителей, за своё отобранное детство, за желание быстрей восстановить доброе имя родителей. Поэтому было принято решение – вновь построить выставку, это был уже 2006 год. В другом здании в помещении большей площади, и опять только частично, была раскрыта данная тема. Многие сотрудники из других музеев задавали Розе Петровне вопрос: «Где вы всё это взяли?».
Те музеи, которые будут появляться с 2000 года на карте города, становились иллюстрацией культурной жизни города. Расположенные в разных частях города, они должны были не только открыться, но и развиваться. Будут построены экспозиции в Мемориальном музее-
квартире Ю. и В. Гагариных, музее-квартире Л. и М. Ростроповичей, присоединится музей истории лётного училища.
Знание музыкальных произведений разных жанров, обладание прекрасным голосом сыграло огромную службу, помощь в построении музея Л. и М. Ростроповичей. Встреча с Маэстро и его сестрой Вероникой глубоко врезались в память.
Роза Петровна вообще могла поддержать разговор с разными людьми: и с Маэстро, и с Л. Филатовой (меццо-сопрано), и с М. Ульяновым, и с министром Швыдким.
Роза Петровна обладала не только лидерскими качествами, вела людей за собой, но и сама могла заниматься физическим трудом, бралась за любую работу, к этому она была приучена с детства. Тёплые воспоминания о маме, бабушке, об отце – участнике Великой Отечественной войны были частыми. Поэтому тема увековечения памяти всех горожан, а особенно – сражавшихся за Родину в годы Великой Отечественной войны, Розе Петровне тоже была близка. С большой радостью она согласилась руководить этим своеобразным музеем – Домом памяти.
Постоянная жажда знаний, невзирая на возраст, цепкая память, глубокие знания по истории, литературе, интерес к политике – всё это говорит об удивительном характере Розы Петровны.
Свои знания и опыт она передавала сотрудникам музея. Роза Петровна была настоящим наставником. Бывая в столичных музеях, она старалась привнести что-то новое и в наш музей.
Роза Петровна Чубарева была из особой категории людей, имевших глубокие знания, интеллект, умевших повести за собой...».