Как же пахнет черёмуха…
Готовясь к встрече с Владимиром Борисовичем и зная о том, что он легендарный фотограф, который является единственным в области специалистом с высшим фотожурналистским образованием, выпускником МГУ, фотокорреспондентом с более чем 30-летним стажем, руководителем собственной школы-студии, он проиллюстрировал десятки книжных изданий и альбомов, сотни журнальных публикаций, тысячи – газетных, я настроился на беседу о фотоискусстве, но мой визави свёл беседу о своём роде. И это было неспроста, ведь именно своему роду Соколовых посвятил он книгу.
«В детстве я не знал, что такое «дежавю», но одна и та же страсть периодически гнала меня на высокую железнодорожную насыпь, откуда открывался вид на бескрайние лесные просторы, зелёными валами уходившие к горизонту. Там находилось что-то важное, то, что властно влекло меня, заставляя до рези в глазах вглядываться вдаль и учащённо колотиться сердце. Я пытался своим детским умом проникнуть в тайну этого беспокойства. Это было так же, как пытаться представить себе бесконечность времени и пространства. От попытки осознать его кружилась голова и чёрная воронка начинала затягивать меня в бездну. Тогда же, в детстве, я испытал похожее чувство полёта под наркозом на операционном столе. С годами это наваждение оставило меня, но осталось беспокойство, над которым я размышляю последние годы всё больше и больше.
А ведь была маленькая деревня Деменино Буйского района Костромской области, откуда началась история нашей большой семьи. Пылинка, которую даже не разглядеть, поднявшись в небо. Но из такой же бесконечно малой точки миллиарды лет назад возникла жизнь в нашей Вселенной. Взрыв, разметавший галактики, был промыслом, неведомым нам и поныне. Судьбы нашего крестьянского рода, так же, как галактики, разметало в XX веке от европейского Страсбурга до сибирского Тобольска и от северного Череповца до пограничного с Азией Оренбурга» – так начинает книгу о своём роде Владимир Соколов.
Говоря о своих мемуарах, Владимир Борисович в первую очередь акцентировал моё внимание на их отличии в потоке таких произведений.
– Мемуары, воспоминания пишут многие, я пришёл к выводу, что они бывают нескольких видов. К примеру, взять книгу казачьего атамана Александра Ивановича Николаева «Моё бузулукское детство» – это индивидуально-личностный взгляд на свою биографию, жизнь его родственников. Другой ветеран пишет воспоминания о своих родителях с таким фундаментальным, даже, я бы сказал, научным подходом. Третий вид такой литературы – в качестве примера приведу труд Ивана Павлычева «Затонное. Страницы истории». Значительное место в книге отведено биографическим сведениям о затонновцах и членах их семей. Предпринята попытка вникнуть в историю рода с помощью генеалогического древа. Поток мемуарной литературы оказался очень востребованным для нашей истории. Так в чём же отличие моих воспоминаний? В первую очередь, я сразу отказался от биографии и начал именно с такого посыла на первых страницах, что книга не является моей автобиографией. Далее в её основу я положил концепцию времени – описание своего рода я начинаю с эпохи правления Сталина и до сегодняшнего времени. Я постарался отразить время и показать, что мы всегда находились и продолжаем находиться в определённом переходном состоянии, – говорит Владимир Борисович.

История рода Соколовых
В своих мемуарах Владимир Соколов собрал множество воспоминаний своих родственников. Некоторые из них настолько трагические, что, по его словам, заставляют содрогаться душу.
– Такими для меня являются воспоминания моих родных о 30 – 40-х годах, когда на родине моих предков в Костромской области был сильный голод. Именно северные губернии, Вологодская, Костромская, в то время были очень разорёнными, из них выкачивали все ресурсы, и люди вынуждены были голодать. Мама моя, Александра Николаевна, родом из тех же мест, из деревни Кокотово Буйского района Костромской области. Вспоминая те годы, она, по рассказам старших, ещё помнила достаток в многодетной крестьянской семье, живущей лишь своим трудом.
Из воспоминаний Александры Николаевны Соколовой:
«У нас ведь раньше-то, до колхозов, всё своё было: и дом, и полные амбары, во всём достаток. Были и лошадь, и корова, и поросята, козы, овцы, куры – всё было. Отец работал один от зари до зари, полностью обеспечивал нас, троих детей, и маму. Однажды во время сильной грозы, когда он работал в лесу, заготавливая дрова, молния ударила в дерево, под которым он укрывался. Отец погиб, а мы остались одни с мамой. А тогда создавали колхозы и силой загоняли туда всех, а у тех, кто не хотел, отбирали всё имущество. Пришли и нас раскулачивать. Отобрали всё до последней крошки: и скот, и запасы, даже посуду, ложки – всё отобрали. Последние тряпки и те забрали. Пытались даже лавку отодрать, да она крепко была прибита... Осталась одна мама с троими детьми в голой избе, я совсем маленькая была. Вот где хлебнули мы лиха!
Ни одежды, ни обуви нам не оставили, спали на голом полу, на соломе. Голодали ужасно, простыли, заболели. Помню, я всё время плакала и просила у мамы поесть. А она мне и говорит, нет у меня ничего, идите к тёте Маше (сестре отца). Тётя Маша своевольно запрещала маме вступать в колхоз и чувствовала свою вину за то, что у нас всё отобрали. Её и саму раскулачили, вернули лишь колокольчик от коровы в насмешку, когда она вынуждена была записаться в колхоз».
По словам автора мемуаров, для него важно было, чтобы все эти воспоминания, в том числе и трагические, из истории его рода остались в памяти молодого поколения. Ведь многих фактов они до этого не знали.
– Ещё одним отличительным моментом моих мемуаров является то, что каждый период в книге подкреплён фотографиями. Когда читаешь текст, возникает так называемое стереоскопическое видение. И это было тоже одним из главных направлений в моей книге, чтобы текст соотносился с фотографиями. Кроме того, эта книга нас всех объединила, ведь, как я уже упоминал до этого, представители нашего рода оказались разбросанными чуть ли не по всему миру. Мы сейчас все общаемся, встречаемся, переписываемся друг с другом. Отмечу в качестве последствия появления этой книги такой факт – мои родные выкладывают выдержки из книги на своих страницах в социальных сетях, и совершенно чужие люди пишут в комментариях воспоминания об истории своей семьи. Меня это очень радует, что мой проект имел и такое последствие, – поясняет автор книги «Долгий запах черёмухи».

Военное лихолетье
Воспоминания о периоде Великой Отечественной войны в книге Владимира Соколова занимают особое место.
«Незадолго перед началом войны мой дед, Николай Алексеевич Соколов, получил в Ленинграде квартиру на улице Сенной, дом 3, и вся семья должна была переехать туда. Переезд был назначен на 19 июня 1941 года. Дед не успел забрать всех. Слухи о войне ходили упорно, несмотря ни на что. Было тревожно. Что-то его задержало, к счастью. Потому что 22 июня началась война, и он в первый же день ушёл на защиту Ленинграда. Александр ушёл на второй день, закрыв квартиру на ключ. А ещё через несколько дней в наш дом попала бомба, разрушив его до основания. Так мы не стали ленинградцами, но остались живы. А мой дед и дядя, Александр Николаевич, похоронены на Пискарёвском мемориальном кладбище вместе со многими другими защитниками Ленинграда.
Второй мой дядя, Алексей Николаевич, сгорел в танке, защищая Смоленск. Все погибли в 1941 году. Интересно, что в 1946-м, когда отец учился в Ленинграде на курсах столяров, ему довелось разбирать кучи щебня и завалы на месте нашего разрушенного дома на Сенной. Там он впервые увидел немцев, которые воевали под Ленинградом. Глядя на серо-зелёные мундиры пленных, которые грузили обломки бетона в грузовик, он пытался увидеть в них врагов и не мог, несмотря на всю боль от потери братьев и отца, которая жгла его долгие годы даже в мирное время.
1942 год. Во время войны семья отца жила в Буе, это был стратегический железнодорожный узел, связывающий не только Москву и Ленинград, но и восточное направление на Сибирь. Взяв Тихвин, немцы оттуда летали ежедневно и бомбили и мост, и пути на Ленинград. Мост был совсем рядом с домом. Его хорошо охраняли войска ПВО, но на железнодорожные пути постоянно падали авиабомбы. Именно возле железной дороги отец пас корову. Однажды на него спикировал самолёт с чёрными крестами на фюзеляже. Отцу было тогда 12 лет. Он растерялся и стоял не шелохнувшись. Самолёт снова прошёл совсем уже рядом, метрах в 15, обдав пацана жарким шлейфом страха и нагретого металла. Лётчик смотрел на него из кабины, и их взгляды встретились. Он не стал стрелять в ребёнка и ушёл в небо. А отец дал себе слово, что, когда вырастет, обязательно станет лётчиком».
И таких воспоминаний в книге Соколова много, все они наполнены эмоциональными переживаниями тех, кто рассказывает жизненные факты через призму исторических событий.
В написании мемуаров Владимиру Борисовичу помогали родные, и в качестве своей миссии он видит возможность положить начало сохранению памяти о своём роде, чтобы потом её продолжили дети и внуки.
– Меняется информационный код поколений, меняются ценности. И всё же наше прошлое не уходит бесследно. Остаются плоды созидания или руины. Остаётся запах черёмухи или пепелища. Остаётся тайна горизонта, за которым начинается новое будущее...

В материале использованы выдержки из журнала «Гостиный Дворъ»