В.И. Даль и естественно-научные исследования в Оренбургском крае*

В прошлом номере "Вечернего Оренбурга" напечатана статья академика Международной академии истории науки, профессора педагогического университета Галины Матвиевской "Главная цель - устройство Оренбургского музея".., посвященная замечательному ученому-натуралисту и востоковеду прошлого века Александру Леману и его оренбургскому периоду жизни. Сегодня мы публикуем эксклюзивный материал Галины Павловны, являющийся логическим продолжением темы. Новые находки ученого делают заметный вклад в краеведческую науку Оренбуржья.

Имя Владимира Ивановича Даля, одного из замечательных деятелей русской культуры XIX века, писателя, лексикографа, этнографа, ученого-естествоиспытателя, неразрывно связано с историей Оренбурга. Здесь он провел восемь лет активной творческой жизни - с 1833 по 1841 годы, - находясь в должности чиновника особых поручений при военном губернаторе В.А. Перовском. Именно в это время окончательно определились основные направления литературной и научной деятельности Даля.

Литературоведы, исследовавшие творчество Даля-писателя, показали, что в его художественных произведениях и очерках отражена природа Оренбургского края, легенды, верования и обычаи населявших его народов. В поездках по краю Даль наблюдал жизнь людей, собирал пословицы и поговорки, значительно пополнив материалы для своего монументального труда - "Толкового словаря живого великорусского языка", замысел которого тоже созрел в Оренбурге. Эти материалы послужили также базой серьезных этнографических исследований, которые были продолжены позднее в Петербурге в Русском Географическом обществе, одним из учредителей которого В.И. Даль стал в 1845 году.

Сочинения Даля свидетельствуют о его интересе к востоковедению и немалых познаниях в этой области. Он был знаком с тюркскими языками, отмечал сходство и различие между ними, разъяснял значение отдельных тюркских слов и оборотов. Анализ текста его очерков и писем дал основание причислить его к первым лингвистам-тюркологам.

В Оренбурге Даль увлекся собиранием старинных рукописей, в том числе восточных. Им была приобретена, а затем передана в дар Петербургской Академии наук редкая рукопись сочинения хивинского историка XVII века Абу-л-Гази Бахадур-хана "Родословная тюрок". Этот важный исторический документ исследовал и опубликовал в 1871 году крупный востоковед П.И. Демезон (1807-1873), также начавший научную карьеру в Оренбурге и служивший при Перовском вместе с Далем до 1835 года.

Многое известно и о выполненных в Оренбурге естественно-научных работах В.И. Даля, за которые в 1836 году он был избран членом-корреспондентом Академии наук.

Закончив после флотской службы Дерптский университет с дипломом врача, Даль получил в этом учебном заведении полноценное биологическое образование, закрепившее его давний интерес к естествознанию. Живя в Оренбурге, он внимательно, как подлинный ученый-натуралист, изучал природу Южного Урала, Башкирии, зауральской степи. Его ботанические и зоологические коллекции, отразившие флору и фауну Оренбургского края, были составлены вполне профессионально и заслужили высокую оценку Академии наук.

Глубокие познания Даля-натуралиста проявились и в выполненном им по поручению В.А. Перовского переводе с немецкого языка на русский "Естественной истории Оренбургского края" Э.А. Эверсмана. Сделанные Далем примечания к тексту и дополнения настолько содержательны, что позволяют, по мнению специалистов, считать его в какой-то мере соавтором этой замечательной книги. Русский перевод Даля был по распоряжению Перовского напечатан в 1840 году в Оренбурге, в типографии штаба Отдельного Оренбургского корпуса в количестве 1320 экземпляров.

После отъезда из Оренбурга В.И. Даль продолжал заниматься естествознанием, подтверждением чему служат опубликованные им учебники "Зоология с атласом" (1847) и "Естественная история. Ботаника" (1851).

К важным естественно-научным работам Даля следует причислить и его занятия организацией Оренбургского зоологического музея.

В Оренбурге Даль находился в центре кружка, который объединял образованных людей из окружения Перовского, живо интересовавшихся природой края, его историей, фольклором и участвовавших в изучении Урала, казахских степей и Средней Азии. Дружеские и творческие связи между "старыми оренбуржцами" впоследствии укрепились в столице. Так, В.И. Даль, Г.И. Гельмерсен и В.А. Перовский вошли в состав учредителей Русского Географического общества, а братья Я.В. и Н.В. Ханыковы в числе первых стали его действительными членами.

Даль-ученый пользовался в свое время не меньшей известностью, чем Даль-писатель. Но сам он с присущей ему скромностью об этой стороне своей деятельности говорил мало. Уже в преклонном возрасте он писал академику Я.В. Гроту, перечисляя по его просьбе свои научные чины и звания: "Академия наук сделала меня членом-корреспондентом... по естественным наукам, а во время соединения Академий меня, без ведома моего, перечислили во 2-е Отделение. Общество любителей Российской словесности в Москве выбрало меня в члены в 1857 году, а в почетные в 1868; Общество истории и древностей в действительные члены - в 1863; Академия (наук) в почетные, 1865 или 6, не помню; Русского географического общества состою членом-учредителем, нас всего было 12. Оно присудило мне за словарь Константиновскую медаль. - Сам испугался учености своей, переписав все почеты эти... Да для чего вам все это, право не понимаю... Судите дело, а личность откиньте, что вам до нее?"

Научная деятельность В.И. Даля в Оренбурге может получить дополнительное освещение, если обратиться к архивным материалам, среди которых, как выясняется, есть интересные документы, до сих пор не привлекавшие внимания исследователей. Такие документы обнаружены в Санкт-Петербургском отделении архива Российской Академии наук, в фонде ученого-натуралиста Александра Лемана (1814-1842), который три года проработал в Оренбурге и был с Далем в близких отношениях.

Можно думать, что еще в Дерпте в 1826-1829 годах состоялось знакомство студента-медика Даля с юным любителем естествознания, сыном известного в городе врача Иоганна Лемана. Вполне вероятно также, что именно под влиянием Даля у Перовского появилась мысль пригласить в Оренбург молодого ученого Александра Лемана, прославившегося участием в нашумевшей экспедиции Карла Бэра на Новую Землю в 1837 году.

Во всяком случае несомненно, что в Оренбурге Даля и Лемана связывала не только прочная искренняя дружба, но и общие научные интересы, которые прежде всего касались устройства задуманного Перовским "Музея естественных произведений Оренбургского края".

В обнаруженных трех письмах Даля к Леману, написанных на немецком языке и датированных 1840 и 1841 годами, основное внимание уделено именно этим вопросам - исследованию природы края и собиранию естественно-научных коллекций для музея.

Первое из этих писем Даль написал Леману 17 февраля 1840 года во время зимнего Хивинского похода, в котором они оба участвовали и были удостоены наград ("Коллежский советник Даль - ордена Св. Станислава 2-й степени, императорской короной украшенного", а "кандидат философии Леман - ордена Св. Станислава 3-й степени"). Письмо касается научной работы Лемана и позволяет уточнить некоторые детали Хивинского похода.

О том, что участники похода (Даль, Леман, географ Чихачев, астроном Васильев) проводили, несмотря на трудности необычно суровой для тех мест зимы, научные исследования по широкой программе, известно из публиковавшегося ранее письма Даля к геологу Гельмерсену; оно отправлено немного раньше, 7 февраля с Эмбы, откуда экспедиция выступила в обратный путь. В нем Даль, перечисляя полученные ими результаты, по его мнению, весьма скудные, писал: "Леман очень и очень способный человек, но из-за снега и он ничего не смог сделать. Дюжины две мехов от млекопитающих - особенно грызунов, - столько же растений, которые неутомимый собиратель открыл под снегом и определил их и притом отчасти таких, каких здесь никогда не находили. Потом он снял и сообщил нам очень наглядный геогностический чертеж пройденного нами пространства; далее он набрал дюжины две минералогических образчиков, несколько окаменелостей, которые вам будут интересны; вот и все".

В письме от 17 февраля Даль, который сопровождал Перовского, объезжавшего войска, сообщает Леману, что ему разрешено отправиться вместе с небольшим отрядом к Ново-Александровскому укреплению на Каспийском море, а оттуда - в Оренбург.

Это путешествие Лемана по местам, науке того времени неизвестным, сулило принести и действительно принесло много интересных открытий.

Даль упоминает чучельника Скорнякова - одного из "казачьих малолетков", которых Перовский отправлял в Петербург для обучения этому редкому искусству. Андрей Скорняков и его товарищ Павел Воложенцов сопровождали Лемана и в Хивинском походе и позднее - в экспедиции в Бухару.

Здесь Даль пишет, что по настоянию Перовского Скорняков с Леманом не поедет, так как должен продолжать свою работу, и добавляет: "Вы, пожалуй, до Оренбурга не заметите его отсутствия, так как за это время вряд ли найдете что-нибудь для снятия шкуры". Он советует Леману "не тащить с собой" уже собранные шкуры; "во всяком случае, - пишет он, - Вы оставите здесь чучела лисиц-корсаков, которые Вам совсем не понадобятся".

Предвидя, что Леман будет в Оренбурге раньше, чем он, Даль просит: "Вы, конечно, зайдете к моей старушке-маме и принесете ей хорошие вести от ее сыночка. Приветствуйте ее и скажите, что мы, вероятно, тоже скоро будем там, но не знаем точно, когда".

Второе письмо Даля адресовано "его благородию Александру Ивановичу Леману в Златоуст".

Известно, что, возвращаясь в Оренбург из поездки к Каспийскому морю, Леман заболел, но едва вылечившись, отправился в путешествие по Уралу для сбора коллекций и добрался до Златоуста. В академическом архиве хранятся его обрывочные путевые заметки, которые, к сожалению, еще никем внимательно не рассматривались. Из письма Даля можно заключить, что в этом научном путешествии он оказался спутником Лемана.

Вот перевод текста письма: "Только что я услышал, дорогой Леман, что Вы в Златоусте. Завтра, в воскресенье, мы со Старбергом тоже будем там; подождите нас, Бога ради, и не предпринимайте в наше отсутствие ничего. Мы хотим вместе совершить все экскурсии на Таганай (горный хребет в окрестностях Златоуста - Г.М.) и т.д. Куда Вы хотите, но только вместе! До свидания. Даль".

Самое длинное и наиболее содержательное письмо Даля датировано 13 июля 1841 года и отправлено из Оренбурга в Бухару, где Леман находился в составе геологической экспедиции под руководством К.Ф. Бутенева. В это время Даль возглавлял музей, в основном уже созданный. Как видно из письма, Перовский начал готовиться к отъезду из Оренбурга и Даль, беспокоился о своих товарищах, предчувствуя серьезную перемену в их судьбе.

Он пишет: "В отдалении от остального мира, где Вы, дорогой Леман, сейчас находитесь, несколько строк из этого другого мира, к которому Вы тоже принадлежите, возможно, не будут Вам нежелательными". Порадовавшись, что "последние известия" из Бухары "звучат довольно хорошо", Даль говорит: "Дай Бог, чтобы и дальше так продолжалось". "Моя жена и моя мама, - добавляет он, - передают Вам привет и желают Вам очень много счастья". Далее он сообщает, что "жара в Оренбурге значительная, часто сыше +30о и до + 33о", что он живет на кочевке у Перовского и приезжает в город "лишь каждые 3-4 недели на пару дней". Завтра они с доктором Розенбергером возвращаются на кочевку, где, по его выражению, царит "великое ликование" по случаю приезда петербургских гостей. Ожидается прибытие ученой экспедиции в составе президента Лондонского географического общества Мурчисона, французского геолога Вернейля и естествоиспытателя Кейзерлинга, которая путешествовала по Уралу; ее собираются встретить весьма торжественно и Я. Ханыков готовит для показа составленные им карты.

Даль рассказывает, что посетители кочевки проявляют большой интерес к его коллекции насекомых, среди которых обнаружены два совершенно новых вида ночных бабочек. Среди прочих новостей он сообщает, что Эверсман и Карелин во время поездки по горам подверглись нападению грабителей.

В заключение Даль пишет: "Сейчас всех нас, чиновников, занимает мысль, куда мы должны деться с женами и детьми, когда Перовский уедет, что произойдет наверняка скоро. Бог знает, куда судьба забросит каждого и где ему уготован его кусок хлеба".

Когда через год Леман с миссией Бутенева вернулся из Бухары, Даль уже был в Петербурге. Туда же, завершив устройство Музея естественных произведений Оренбургского края, отправился и Леман, но настигшая его в дороге внезапная смерть помешала их дружеской встрече...

* Работа проводится при поддержке Российского Гуманитарного научного фонда (проект N 96-03-04025).

На снимках: письма Даля к Леману; рисунок работы В.И. Штенберга (1839 г.) "В Хивинской экспедиции": слева направо сидят мулла, географ П.А. Чихачев, В.И. Даль, Н.В. Ханыков; стоят В.И. Штенберг, А. Леман, казах Курунбай (заглядывает в дверь).