Ирине Моргачевой тридцать пять лет. За плечами – медицинское училище, Самарский университет, аспирантура. Вся ее пока не очень большая жизнь связана с работой в детских учреждениях: в школе плохо слышащих детей, в педколледже, да и сейчас Ирина Моргачева, кандидат педагогических наук, работает в детском саду в Санкт-Петербурге, где воспитываются и два ее сына.

Ирина талантлива не только как педагог, но одарена она и литературно, с детских лет пишет стихи, занималась в Бузулукском литобъединении «Колибри», которым руководила Наталья Кожевникова. В Оренбурге она была активисткой в литобъединении им. В. Даля, печаталась в газете «Вечерний Оренбург», в альманахе «Гостиный Двор», в коллективном сборнике «Красный угол».

Несколько месяцев назад в издательстве «Золотая аллея» вышла первая книга стихотворений Ирины Моргачевой «Читая небо по слогам».

Сегодня мы печатаем стихотворения одаренной поэтессы, которые входят в новый сборник, подготовленный к изданию.

* * *

Боль и страх. Отчего не понять.

И тоска, будто вязкая глина.

Все готова терпеть и терять,

Все отдам ради дочки и сына.

Жизнь на грани меж светом и тьмой,

Мир подобен мерцающей точке,

Мое сердце давно не со мной,

Мое сердце у сына и дочки.

* * *

Хлеб продаётся, земля продаётся...

Многое. Не перечесть.

Хочется верить, что всё обойдётся,

Где-то есть правда и честь.

Сны отлетели, мечты отгорели,

Все поезда - в тупики.

Спутались вдруг октябри и апрели,

Кончились вдруг родники.

Что ни аккорд, то корёжит от фальши,

Что ни строка, то обман.

Что будет дальше и будет ли дальше?

Облако пыли, туман?

Больше не надо искать идеала,

Истины, света, огня.

Двери замкнув, натяну одеяло.

Нет в этой жизни меня.

* * *

Крики вороньи - потеха,

Неба сполохи - не в счёт.

Стоны, рыдания, эхо –

Суетно время течёт.

Пустошью даль очутилась,

Копья кровавые - лес,

Тянется, будто бы милость,

Тень от крестов до небес.

Воля опомнилась пленом:

Рынок, валюта, кабак.

Мёртвые воды по венам,

Жизнь не всерьёз, кое-как.

И ни страны, ни народа,

Ни благодати, ни зла,

Хоть бы куском огорода

К сердцу земля приросла.

* * *

Общага. Битые подъезды,

В тьму уходящий коридор,

Тяжёлый лифт, несущий в бездну,

И детский плач, и грубый спор.

Жильцы - скитальцы бела света

В погонах. С семьями и без.

Война. Вина. Крик без ответа.

В душе - непроходимый лес.

Судьбою брошены в столицу,

Где силы нет и чести нет.

Как рай заоблачный им снится

Полупрозрачный лазарет.

Гудит проспект Непокорённых,

Лихие впереди года.

Общага цепью обороны

Здесь протянулась навсегда.

* * *

Опять над обрывком бумажным

Упорно пытаю свой дух,

Ты занят серьёзным и важным,

А я - то ли снег, то ли пух.

На карте - модель тыловая,

Ведёшь с генералом ты спор,

И рана твоя пулевая

Ломпасам кровавым в укор.

Разгромлены все оппоненты,

Вернулся домой, как с войны,

И, словно победные ленты,

На шее повисли сыны.

А мне лишь хватает отваги,

В атаку бросая слова,

Кричать на обрывке бумаги

О том, что Россия жива.

* * *

А жизнь на последнем пределе.

И кровь, и пустыня, и ложь.

То зной, то бушуют метели,

В готовности пуля и нож.

И воли, и горя в достатке,

Дорога, как тело свинца,

И всей синевой без остатка

Въедается небо в сердца.

Не страшно владычество смерти,

Пусть давится нами чума.

Тревога, что есть ещё дети,

Изводит и сводит с ума.

* * *

Снег тяжёлый, дороги косые,

И кресты оголённых берёз.

Я - жена офицера России,

Это значит ни снов и ни слёз.

Гарнизоны в забытых селеньях,

Эхо гулкое плачет навзрыд,

Одиночество до исступления,

Неуклюже устроенный быт.

Что мой дом? - Небывалые грёзы.

Что судьба? - Лишь насмешка одна.

Что с того, что остались берёзы

И в бреду растворилась страна.

И давно все победы напрасны,

И у памяти порвана нить.

В поле пусто, на небе ненастно,

Больше нечем за счастье платить.

* * *

Ветер, меня унеси,

Память, меня отогрей.

Спят под снегами Руси

Сказки про богатырей.

Судьбы, дороги, кресты...

Времечко то иль не то?

Странствующие мечты

Сношены, будто пальто.

Если и скрипнут снега,

И распахнутся, как дверь,

Выйдет к пустым берегам

Самый неистовый зверь.

* * *

Вместо сердца рана рваная,

Пустота из чёрных глаз,

Жизнь становится не главное,

По дороге на Кавказ.

С жарким страхом перемешана

Тишина чужой земли,

И плывут сквозь даль кромешную

Горьким клином журавли.

* * *

Устала от ветра, от света,

От рынков, аптек и метро,

Зима надоела и лето,

Изъедено болью нутро.

Заборы, прилавки, афишы,

Изрыта рекламой стена.

Подвалами ведают мыши,

В горах промышляет война.

Страдает от блефа и мата,

От лжи беспредельной душа.

Устала, и в том виновата,

Не стою теперь ни гроша.

Ничто и никто мне не нужен,

В итоге - прожорливый ноль.

В отравленных радужных лужах

Моя отражается боль.

* * *

Поэзия не любит громких слов,

Она предпочитает робкий шепот,

Неясный шелест и далёкий зов,

Печальный отзвук и тревожный ропот.

Вот проплывают клином журавли,

Вот маленькая речка без названья,

И свет небес, и теплота земли,

И боль необъяснимого страданья.

* * *

Отшумит листва, отгремят дожди,

И великая дума покроет

Все поля-леса, все крюки-пути

И тоской своей сердце изроет.

И никак её не забыть во сне,

Не прогнать ни весельем, ни горем.

Ни в каком краю, ни в какой стране,

Ни за камень-горой, ни за морем.

И плывут года, и плывут века,

День за днём без конца и начала,

Облака бегут, и бежит река,

А для думы той вечности мало.

* * *

Чего-то всегда не хватало,

Чего-то хотелось ещё,

Казалось, что солнце устало

Садится земле на плечо.

Тревожно, отчаянно, зыбко.

Казалось, что пусто в руках,

Что спуталась тонкая нитка,

Что сбилась с дороги строка.

А было всего лишь начало,

И время текло не спеша.

Искала у кромки причала

Попутного ветра душа.

* * *

Поля, как золотое море.

И жизнь, и смерть здесь по наитью

Повязаны незримой нитью

Молитвой при неслышном хоре.

А лето, словно лошадь, дышит,

И видится в краюхе хлеба

Огромная пустыня неба,

Которая меня не слышит.

* * *

Спите, спите, дети.

Время - на засов.

Я расставлю сети

Для волшебных снов.

Выну из-под сердца

Мятую тетрадь

И опять, как в детстве,

Стану в ней черкать.

Былью будет небыль,

Вымыслы-миры

Растревожат небо,

Разожгут костры.

Раскручу метели

Неземной тоской,

Лишь у вас в постелях

Сохраню покой.

* * *

Я выросла в степной глуши,

В бреду страстей провинциальных.

Скитанья горькие души

Считались вымыслом опальным.

В пыли чахоточных дорог,

В базарной толчее и криках

Казалось, что весь мир убог,

И места нет мечте великой.

В ночи гудели поезда.

Иной хотелось жизни, яркой.

Не в бездну падала звезда,

А в руки дорогим подарком.

Высокой тайною дыша,

Светла, наивна и безгрешна.

Взмывала в небеса душа

В своём сиротстве неизбежном.

Рождался неумелый слог,

Шурша впотьмах листом бумажным.

Кончался век, печальный рок

Ещё не намекал о страшном.

Усталый ветер голосил,

Дожди уныло моросили,

Ещё не знала, сколько сил

Таит провинция России.

* * *

Сквозь открытое окно

Похоронный марш влетел.

Выпало в цепи звено,

В тексте выступил пробел.

Люди, канувшие в ночь,

Души, смытые дождём.

Отлетает время прочь,

Как листва, и мы их ждём.

И выходим всякий раз

На шоссе, причал, перрон

С горстью бесполезных фраз

К ветру с четырёх сторон.

* * *

Где найти мне слова утешенья?

Кроме слёз, что ещё я могу?

Что просить у России прощенье,

Если в бедах она, как в снегу.

Тишина чем темнее, тем выше,

В душу окнами смотрят дома,

Птицы тень замирает на крыше...

Может, правда Россия - тюрьма?

И бараки, и брёвна, и ватник ...

И по шпалам бредёт в пустоту

Верноподданный узник иль ратник,

В одинокую веря звезду.

Пропадёт, в темноте растворится,

Канет в прошлое, в небо летя.

Не взирает Россия на лица,

Ей что узник, что ратник - дитя.

Кануть в прошлое или остаться

Там, где ватник, барак и бревно,

Среди вечного пространства

Отыскать то, что Богом дано.

* * *

Гони меня, судьба, гони

По грани меж землёй и небом.

Бесславны и бессмертны дни,

Наполовину ветер с хлебом.

Гони меня, судьба, быстрей,

Чем вихри времени лихие.

Гони от запертых дверей,

От лжи безбрежной, как стихия.

От чёрной пропасти греха

И от душевного разброда,

От неправдивого стиха

И крика вздорного «свобода».

Гони, пока не упаду.

Пока в душе есть лёд и пламень,

Свою судьбу, свою звезду

Не скину, как тяжёлый камень.