Лилия Мухамедьярова

Цифра дня: лишь 19 процентов из оренбургских парней идут служить в армию. Остальные предпочитают по законным либо незаконным основаниям о пресловутом долге перед Родиной не вспоминать. Некоторые и вовсе считают, что служба в рядах Российской Армии - сущее наказание.

Дедовщина, воинская преступность, конечно же, повод для этих молодых людей и их родителей. Но вот пример, где есть над чем задуматься. Совсем недавно (в апреле) в Дзержинском райсуде состоялся процесс над уклоняющимся от службы Рустамом Сакаевым. С девяносто пятого года он находился в розыске. Два с половиной года скитался по родным, знакомым, друзьям. Теперь ему предстоит отсидеть год и десять месяцев в местах не столь отдаленных. Когда прозвучал приговор, на реплику судьи - "после выхода из колонии отслужить все же придется" - Сакаев произнес: "Служить не буду". Если человек не волею судьбы, а сам обменивает два года службы на срок заключения, здесь даже высокие слова о защите Отечества оказываются некстати.

Возможно, приведенный пример - не характерен. Хотя об изменившихся моральных принципах и об отношении молодого поколения к всеобщей воинской обязанности говорит следующий факт. В деревне "уклонистов" - единицы. В городе, к примеру в Центральном районе Оренбурга, каждый десятый в 1997 году уклонялся от прохождения призывной комиссии.Деревни ежегодно отправляют в российские войска треть оренбуржцев, города - четвертую часть. В деревне, с ее старыми устоями и где каждый на виду, "уклонистов" считают либо трусами, либо подлецами. В городе сами родители ребят призывного возраста ищут законные способы отсрочки от воинской службы (например, устраивают в вуз). Не имеющие на то средств идут служить в армию. Некоторые пускаются в бега.

За этот весенний призыв в области насчитали 190 уклонистов, из них 62 человека не прибыли по повестке, остальным эту повестку даже не смогли вручить, поскольку не нашли. Кстати, новый закон "О воинской обязанности и военной службе", вступивший в силу в апреле сего года, сейчас несколько ужесточен. Если раньше уклоняющимся от службы считался лишь тот, кто пройдя медицинское обследование и признанный годным, не прибыл на отправку, то теперь прокурор возбуждает уголовное дело уже в том случае, когда призывник по повестке не является в военкомат. Правда, вручить извещение под роспись - это уже головная боль работников военкомата. В лучшем случае, не желающие служить просто не открывают им дверь, в худшем - людям в военной форме приходится выслушивать нелицеприятные тирады от родителей. Совсем недавно один такой заботливый отец спустил с лестницы прапорщика. Но это, так сказать, действия людей прямолинейных. Другие пускаются на различные хитрости. Оренбуржец Иван П., как только подошла пора идти в армию, решил уехать в Краснодарский край. Снялся с воинского учета, выписался, как положено. На все запросы правоохранительных органов, отправленные в Краснодарский край, приходил один ответ: проживает в Оренбурге. Искали его полтора года. В конце концов не выдержала жена, при очередной встрече с инспектором по розыску пообещала: "Завтра Иван будет у вас".

Рано или поздно "уклонистов" находят. Большинство из них - в месячный срок. Некоторые из них затем отбывают срок заключения, законодательством в этом случае предусмотрено до двух лет лишения свободы. Но никогда уклоняющихся от военной службы не отправят в другие войска, только в инженерные (в народе - стройбат).Люди в форме их считают трусами. А с такими, как известно, в разведку не ходят.

Хотя сами "уклонисты" говорят, что гораздо больше пользы они бы принесли в жизни гражданской. Но мало, наверное, кто этому поверит.