В Москве прошли традиционные рождественские чтения, организованные отделом религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви. В чтениях приняли участие высшие иерархи РПЦ, ученые богословы, преподаватели духовных учебных заведений, православных гимназий и воскресных церковно-приходских школ. Многочисленные доклады и выступления в прениях были посвящены единой теме: церковь и мир на пороге нового тысячелетия, будущее России в этом мире.

Из доклада Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на открытии IX Международных рождественских чтений.

Именно добра и милосердия недостает сейчас всему миру, не исключая стран "золотого миллиарда", безнадежно запутавшихся в тенетах потребительской цивилизации. Человек все больше попадает в плен к вещам, им самим созданным. Современное неудержимое потребительство несет в себе черты древнего идолопоклонства золотому тельцу. Неужели нас ничему не научил опыт ХХ века, да и всей истории? Не уподобляемся ли мы ветхозаветному народу, который после многолетнего странствия по пустыне не дождался пророка Моисея, взошедшего на святую гору Синай, и поспешил создать себе идола?

Материализм, бывший на протяжении прошлого столетия господствующей идеологией, ныне отступает, опустошив и обезволив души людей. Растерянные, сбитые с толку, утратившие исторические корни и связи, они стремятся к преодолению одиночества и душевной пустоты. Но при отсутствии элементарных религиозных знаний, опыта духовной брани, преодоления страстей, духовного трезвения, они нередко попадают в капкан примитивного магизма. Образуется благоприятная почва для распространения тоталитарных сект, колдовства, суеверий, от которых недалеко и до поклонения злым духам.

Вот почему духовное образование и воспитание относятся к первоочередным задачам церковного служения. Передать детям и юношеству дух православной веры, открыть им прямой путь к неисчерпаемой сокровищнице Священного Писания и Священного Предания, восполнить то, чего не смогли сделать родители, - задача каждого из церковных тружеников, пастырей и мирян.

Из выступления Президента Российской Академии образования Н.Д. Никандрова.

Для христианина, например, небезразлично, как излагаются исторические факты, связанные с великими рускими святыми-подвижниками. Скажем, можно просто "забыть" - в печатном тексте я это слово беру в кавычки, - что Сергий Радонежский благословил князя Дмитрия и войско перед Куликовской битвой, которая была фактически переломной в истории борьбы Руси за независимость. Можно рассказать об этом и с иронией в худших, теперь почти исчезнувших традициях воинствующего материализма. Добросовестный, патриотически мыслящий учитель истории - верующий или неверующий - поступит по-иному. Он в любом случае расскажет о встрече Сергия и Дмитрия, о благословении на битву, возможно, скажет и о том, что некоторые современные историки ставят под сомнение факт встречи Дмитрия и Сергия накануне этого события, и встреча была на два года раньше. Для верующего при этом будет бесспорным, что русское воинство победило с Божией помощью. Но и для неверующего будет не менее очевидно, что в те времена, когда живая христианская вера объединяла всех собравшихся на битву воинов, слово известного своей праведной жизнью подвижника имело на них огромное психологическое воздействие, было вполне реальной опорой в ратном деле (Великие, 1999; Карпов, Юрьев, 2000).

Российские специалисты по народной педагогике разных лет - и прошлых столетий, и современные - хорошо показали, насколько велико воспитательное значение народных обычаев, сказок, обрядов для воспитания гражданина и патриота (см., напр., Волков, 2000). И когда, например, в российских магазинах в предрождественские дни на товарах много символики с Санта-Клаусом, а не с нашим Дедом Морозом, когда наши Дед Мороз и Снегурочка в некоторых телепередачах и по одежде, и по манере поведения отходят от русской сказки (примеры приводить не буду, их все видели совсем недавно на экране), это тем более досадно, что особенно действует на детишек самого нежного возраста, для которых так еще подвижна грань между сказкой и реальностью.

Российские педагоги давно понимали это. Еще русский философ И.А. Ильин, касаясь проблем воспитания, говорил о том, что с пяти-шести лет ребенок должен знать своих национальных героев, влюбиться в них. Сделаем поправку на то, как быстро сейчас развиваются дети, вспомним наши телепередачи последних лет, и мы убедимся, что, конечно, Санта-Клаус все же лучше тех многочисленных героев западных боевиков, у которых насилие - почти единственное средство решения всех проблем.

Из доклада председателя отдела Религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви игумена Иоанна (Экономцева).

Красота церковная, гармония Царства Небесного, которое превыше всех земных царств, навсегда пленила русскую душу, вдохновила ее и на творчество, и на аскетический, монашеский подвиг. Как справедливо заметил протоиерей Василий Зеньковский, "Русский аскетизм восходит не к отвержению мира, не к презрению к плоти, а совсем к другому - к тому яркому видению небесной правды и красоты, которое своим сиянием делает неотразимо ясной неправду, царящую в мире, и тем зовет нас к освобождению от плена миру... Видение небесной правды и красоты вдохновляет к аскетизму".

Православие оплодотворило собою все важнейшие творческие движения, созидавшие русскую культуру и придавшие ей неповторимый характер. Именно исихастское умное, безмолвное, молитвенное делание привело к небывалому расцвету изобразительного искусства на Руси в XIV-XV веках. В "Послании иконописцу" - замечательном памятнике того времени исихастский подход положен в самую основу теории иконописания. "Умное делание" признается там необходимым не только для писания икон, но и для их восприятия, которое тоже непременно должно быть творческим процессом. Непременным условием действенного восприятия иконы автор "Послания" считает спокойное сосредоточение: "вся земныя от помысла изгнаве, и злопомние и гнев, ярость же и ненависть, и плотская вжеления, и очи к слезам понудим, и всего себе к небеси приложим".