Это письмо из следственного изолятора принесли в редакцию родственники Михаила С. Арестовали его два месяца назад по подозрению в умышленном убийстве. Доказать свою непричастность, будучи за решеткой, Михаил не в состоянии.

Не беремся утверждать, насколько изложенное им соответствует действительности. Однако практика последних лет и публикации в прессе показывают, что подобные случаи уже не редкость. Попадая под пресс следственной машины, нашим согражданам остается лишь надеяться на то, что справедливость все же восторжествует...

"... Задержали меня утром, когда я шел к автобусной остановке. Сразу заявили, что обвиняюсь в убийстве человека. Мне показали фотографию убитого и повезли в ближайшее отделение милиции. Зарегистрировали и поместили в камеру. Через какое-то время я попросился в туалет. Меня сразу же стали бить. Сначала руками и ногами, потом - деревянной дубиной, напоминающей по форме бейсбольную биту... Так было каждый раз, когда просил попить либо сходить в туалет. Били со словами "неплохо бы тебе признаться в убийстве этого человека, тогда и бить не будем, и поесть дадим, и выпить нальем". Потом меня повели к оперативникам. В кабинете опять стали бить, требуя признаний в убийстве. Заставили расписаться в каких-то бумагах. Я попросился в туалет, решив любым способом убежать либо в ФСБ, либо в прокуратуру и там рассказать, что со мной делают. Но бежать не удалось. В кабинете меня опять стали бить. Били до тех пор, пока не потерял сознание. Когда пришел в себя, сказали: "Если не признаешься, засунем в задний проход ножку от стула или дубинку, надев на нее презерватив". Я был в шоке и ничего не мог сказать. Тогда повели, по их словам, "на профилактику", где избивали дубиной-битой несколько часов подряд... Утром отвели к оперативнику Паше. Паша был очень вежлив и говорил, что это "недоразумение" скоро разрешится. Под вечер он еще с одним оперативником уехал ко мне домой проверять мое алиби. Я назвал адрес своей крестной, которая могла бы подтвердить мои данные, но Паша сказал, что он не собака, чтобы бегать и проверять мои показания. И что бы я потом ни говорил в свое оправдание, никто не обращал внимания на мои слова. Сразу сказали: "Тебя посадят, но сколько будешь сидеть - зависит от тебя самого". Потребовали написать "явку с повинной". Я отказался. Снова стали бить. Потом пристегнули наручниками к батарее и начали "обрабатывать" морально. Говорили, что будут бить до тех пор, пока не напишу "явку" или не сдохну. Поднимут, мол, над полом и ударят задницей о бетонный пол, после чего буду гнить заживо всеми внутренностями. А если этого мало, вывезут "на профилактику" в лес. Или оставят прикованным к батарее, пока не сдохну от жажды или голода. А когда сдохну, выбросят хоть на том же месте убийства, и никто ничего не узнает. Дали время на обдумывание. Я сказал - сделаю как захотите, только не издевайтесь больше. Паша предупредил, что теперь все беседы со мной будут записывать на пленку, и если я что-то потом не так скажу, то свои угрозы они воплотят в жизнь, а пленку выкинут. Он объяснил, как и что писать. Мне дали поесть, налили стакан водки. Сказали, что разговор еще будет в кабинете у Ивана, а потом - у начальника РОВД и все последующее будет записываться на пленку. Отвели в кабинет к Ивану. Там я рассказал все, что слышал от оперативников. То же самое повторил начальнику РОВД, где он мне говорил про какую-то сумку (вещдок) и про палку (орудие убийства). Подсказал, каких она (палка) размеров, как выглядит. Говорил про одежду (убитого)... Потом отвели уже не в камеру, а за общую решетку. Дали хлеба и початую бутылку водки, чтобы доел и допил... Утром следующего дня приехал следователь из прокуратуры. Думал, хоть у него получу защиту. Ему и рассказал, как выбивают из меня показания, что не убивал я никого, просил защитить от оперативников. Разделся и показал избитое свое тело. Следователь сказал, мол, хватит позориться и приведи себя в человеческий вид, поедем снимать побои на судмедэкспертизу и сдавать вещи для проведения анализов... При снятии побоев присутствовали две медработницы и оперативник Паша. Я заявил, что меня два дня подряд избивали в милиции, чем вызвал неописуемый гнев Паши...

Снова увезли в райотдел. Привезли в кабинет Паши, где начался моральный пресс. Сказали, что после отъезда следователя меня сравняют с землей, мой задний проход превратят в дыру. Что инвалидность мне уже гарантирована и все равно посадят. Потом пришел начальник РОВД и сообщил, что если не буду давать тех показаний, о которых договаривались с Пашей, до тюрьмы не доживу. А если доживу, то там покончу с собой или мне это "помогут" сделать. Ты, мол, все равно никому не нужен, и никто потом не будет проводить следствие, ведь все в наших руках. Потом пообещал, что если буду делать "как надо", то обеспечит мне и хороших адвокатов, и судей... А я подумал о том мужчине, убийство которого мне вменяют. Может, он тоже не хотел что-либо брать на себя и с ним расправились в отделе? И меня ожидает теперь та же участь, ведь никто же не знает, где я нахожусь, и со мной могут делать все, что угодно... "Явку с повинной" я подписать согласился. Паша мне сказал, чтобы я сильно не расстраивался, мол, родственники продадут квартиру, заплатят кому нужно и выйду на свободу. И Паша начал писать мою "явку с повинной"...

Пошли в кабинет Ивана. Следователь сразу спросил: не избивали ли меня? Я говорил все так, как прочитал в "явке". Следователь поведал, что он связывался со всеми моими родственниками и они отказались от меня, и теперь надеяться мне остается только на их (оперативников и следователя) дружеское отношение ко мне. Потом сказал, что оформит "явку" и я сразу уменьшу себе срок в два раза. Теперь уже мне было все равно...

Паша повел в свой кабинет, налил водки. Потом - опять за решетку. Несколько раз вызывал к себе Иван: давал яйца, сало, хлеб, наливал водки...

Под вечер Иван вызвал еще раз. Сказал, что нужно опознать фотографию: сам, мол, поймешь, какую, но сделай это четко. В кабинете были Иван, следователь и двое понятых. Мне показали три фотографии, одна из которых сильно выделялась - с заклеенной надписью внизу. На нее я и показал. Повели в Пашин кабинет, налили еще водки. Потом Паша сказал, что нужно опознать какую-то палку и "нужная" будет посередине. Сделал, как сказали...

Потом меня, опьяневшего, отвезли в изолятор..."