Вот совершенно неизвестное широкой публике имя - Николай Пашков. Как написано в аннотации к книжке "Перегон": "Николай Пашков ворвался в литературу на высокой скорости, не боясь трудных виражей, со своей особой темой и болью. Николай - поэт резкий, стремительный и нежный".
Меня поэзия Николая поразила своей раскованностью, размашистостью, нежеланием поддаваться организованному стихосложению. Но его мысль напориста и поэтична, слитна с поэтической строкой. Не знаю, не опоздай бы он родиться, уверен, что 10-12 лет назад за ним гонялись бы молодежные журналы, солидные редакторы литературных изданий, приглашали бы на чаи и просили бы представить для публикации несколько шедевров. А загадочно улыбающийся Вадим Валерьянович Кожинов утверждал бы, что это он "открыл" Пашкова и он не уступает Рубцову, только немного поразмашистей и подорожнее.
Он человек не без амбиций, ибо сегодня без этого нельзя, с задиристостью воюет за человека, с нежностью души. Свою философско-ухарскую поэму "Перегон, или Гонщики" он заканчивает твердым пожеланием себе:
Я вновь смотрю на землю из кабины
Сквозь веки и века, не сквозь рубли.
Вдали, как аксакалы, выгнув спины,
К закату ковыляют ковыли.
В дороге я почти со школьной парты,
Дорога далека и дорога,
Прошел я милей, ярдов - миллиарды!
Нигде не встретишь на пути врага.
От перегона, просветлев душою,
Смотрю я на дороги берега
И сам хочу дорогой стать большою
И слиться с небом русского стиха.
Как говорится. Дай Бог!
Валерий Ганичев,
председатель правления Союза писателей России, г. Москва.

Николай Пашков

Я засну в кабине
Под железной крышей,
Ничего не видя,
Ничего не слыша.

А душа, наверно,
Где-нибудь летает
Легкая, как серна,
Сна она не знает.

По лугам промчится,
По горам проскачет.
Мне любовь приснится,
А она заплачет...

Легкая, как воздух,
Хоть бы сколько плоти!
Полетит на звезды -
Вечная в полете!

* * *
Если мыслить книжно
Лишь науки для, -
Солнце неподвижно,
Движется земля...

За мечту хватайся
Сердцем, не умом.
Солнце, поднимайся
И согрей наш дом!

Пусть земля родная
В тучах-облаках
Солнцу подставляет
Круглые бока.

Если мыслить книжно,
В сердце - пустота!
Сердце, будь подвижно,
Будь таким всегда!

Солнце, будь подвижно,
Продолжай светить,
На земле престижно
Бескорыстным быть!

Шентала
Шентала ты Шентала,
Средь степей кордон лесной,
Как слеза течет смола
По стволу сосны хмельной.

О, лесная Шентала!
Уголок любви твоей.
Побледневший добела
Бродит месяц меж ветвей.

Но сорвавшейся звезды
В небо больше не вернуть...
Без душевной теплоты
Не пускайтесь, люди, в путь!

Увела меня стезя
На другой конец весны.
Как смола, текла слеза -
Про тебя мне снились сны...

Словно искорка в золе,
В сердце теплится мечта.
Незабвенны на земле
И любовь, и доброта.
Шентала - райцентр в Самарской области.

Ива
Загляделась ива
В зеркале реки,
Что была красива
В прежние деньки.

Не была печальной
И звала ребят
Поглядеть на дальний
Розовый закат.

А теперь закатной
Сумрачной порой
Плачет безотрадно
Над пустой рекой.

Пообвисли плечи
В круговерти дней.
Нет теперь и речи,
Чтобы звать парней.

Смотрит молчаливо
В быстротечность вод,
Никого уж ива
Больше не зовет.

И теперь невеста,
Но уже стара.
Просидим мы вместе
Тихо до утра.

Мне расскажет ива
Под цикадный звон,
Как она любила
Одинокий клен.

Но привольной сушею
Замуж не пошла,
Речи речки слушая,
Берег берегла.

Лунный свет прольется
Грустным серебром,
Кто-то у колодца
Загремит ведром.

И рассвет подымет
Очи вдалеке,
И слеза застынет
На ее щеке.

Новый день разбудит
Новые мечты,
Не жалейте люди
Юности цветы!

Старик у родника, или "Назаровский" родник
Спал старик, а вода бежала
В рукотворные берега.
Спал старик и отдельно лежала
Деревянная его нога.

В золотую пору сенокосную
Он не ездил в деревню к себе.
Ночевал, укрываясь звездами,
На высоком сене в арбе.

Спал старик, а живая прохлада
Всех поила и дальше шла,
Старику было мало надо -
Лишь бы только вода текла.

На плите я прочел: "Назаров".
Это был ответ на вопрос.
Он родник обустроил задаром -
И кирпич, и цемент привез.

Он, проснувшись, водой умылся
Из "фамильного" родника.
Я ему слегка поклонился,
Надо было бы - не слегка!

Он спросил, далеко ли еду
И вкусна ли его река,
Жаль, недолго текла беседа
Свежей влагою родника.

Воевал он под Сталинградом
В легендарной 62-ой,
Было воину много надо -
Защитил он страну собой.

И теперь, сберегая воду
В Оренбургском степном краю,
Он опять, защищая природу,
Защищает страну свою!

Щенок
Руку дружбы не кусал до крови
И не клялся в оной на века.
Рексу лето золотило брови
Рексу осень вылижет бока.

Голову по волчьи воздевая,
Он скулил тихонько при луне,
Думал - это мать его седая,
Что осталась в дальней стороне.

И казалось, что природа слышит
Этот зов младенческой тоски, -
Быстрых молний огненные мыши
Разрывали небо на куски.

А наутро вдруг щенка не стало,
Только тень темнела у куста.
И один с усталого вокзала
Еду я в родимые места.

Общий наш вагон как муравейник,
"Жизнь собачья", - лается сосед,
Я снимаю галстук, как ошейник,
И смотрю в окно на белый свет.

Вдруг от счастья чуть я не заплакал:
То скрываясь вовсе, то в овсе,
Молодая сильная собака -
Мой щенок?! - бежала вдоль шоссе.

В небе синем радуга, как арка,
В небе звездном млечный путь домой,
Молодая сильная овчарка
Возвратится в дом родимый свой.

Наша встреча будет, как награда,
Нам не жаль разлуки многих дней.
Чтоб однажды у калитки сада
Повстречаться с матерью своей.

Алке
Нынче тебя вспоминаю я снова -
Сыну шестнадцать лет!
Это не важно, что от другого
Он появился на свет.

Больше любовь свою не берегу я
Знаю, - и так не уйдет!
Да и вообще на другом берегу я
Вот уж семнадцатый год.

Мною утерян он, как подкова,
Берег дурманящих трав,
Где, как ребенка, ждала ты другого,
Мужем меня назвав.

Кого ты любила? В крае далеком
Я долго искал ответ,
Словно отбыл заключение сроком
В полных пятнадцать лет.

Вырос наш мальчик для дела и Слова,
Может, он станет поэт?
Это не важно, что от другого
Он появился на свет.

Орская песня
Если ноги любят дальние дороги,
Если очи одиночествуют в ночь,
Убегу, не оглянувшись на пороге,
Укачу, куда хочу, из дома прочь.

Эх, орчане, земляки мои, орчане,
Широка страна моя, родная Русь.
Но куда бы я из Орска не отчалил,
Все равно, орчане, к вам я возвращусь.

Если черти о моей объявят смерти,
Мол, погиб поэт, находится в аду,
Вы не верьте, земляки мои, не верьте,
И оттуда я дорогу к вам найду.

Ах, орчане, эх, отчаянные люди!
Мы односердчане оренбургских нив.
Не клянусь вам на коране и талмуде,
А пою, на сердце руку положив.

Эх, орчане, всех мастей и поколений,
Здесь у края географии страны
Обещаю Вам сады стихотворений
На полях литературной целины.

Дорожная лирическая
Не счесть, ребята, дорог на свете.
Они куда-то бегут, как дети.
Мальчишкой с ними ушел я шляться.
В пыли и дыме я вырос, братцы.

Моя дорога - моя Россия!
С тобою много поколесил я.
Твои мне мили - милей девчонки,
Они отбили мне все печенки!

Давай, сестренка, начнем сначала?
Ты, как ребенка, меня качала.
Как песня спета - междугородка,
Меня поэта - качает водка.

С судьбой поспорю - забуду водку,
Уйду как в море - в междугородку!
Там ветра ярость рождает скорость,
Придет ли старость, возьмет ли хворость.

Там, как на фронте, - все отодвинешь,
Все горизонты, а смерть - как финиш!


Ивану Волынкину, тренеру "Локомотива"(г. Оренбург)
Здравствуй Ваня,
друг мой ситный!
Как твой тренерский успех?
Бокс, конечно, спорт элитный
Он, конечно, не для всех.

Ты всю жизнь в "Локомотиве",
Как заправский машинист,
Не ищи отрады в пиве -
Спирт хоть зол, но сердцем чист.

Я всю жизнь в междугородке,
Как приеду на вокзал,
Не "ударю я по водке",
Я приду к тебе в спортзал.

Я прочту тебе поэзу
И, как ночью в темный лес,
Я конечно не полезу
В тренировочный процесс.

Мы пойдем туда, где пива
Разливаются моря -
Спирт на пиво - это диво!
А обратно - деньги зря!

Можно пить и пить красиво:
Чашку кофе по утрам,
После бани кружку пива,
Перед дракою - сто грамм.

Спирт, как спорт, - продукт элитный.
Он, конечно, не для всех!
Здравствуй Ваня, друг мой ситный!
В Новый год и Новый век!