Владимир Напольнов

"Жизнь потеряла всякий смысл..."

Виктор Леонидович Чемезов ушел на пенсию за четыре года до шестидесятилетия (работал когда-то по "горячей сетке") и с тех пор, со слов знавших его, стал частенько "прикладываться к бутылке". Работать, правда, не бросил, - трудно выживать на государственном пенсионе, - и работал вплоть до последних дней исправно и без нареканий. В г. Сорочинске проживал Виктор Леонидович с престарелой матерью, за которой требовался постоянный уход. А вот этого сын обеспечить не мог. Или не хотел. Потому и приходилось время от времени наведываться из Оренбурга в Сорочинск Галине Леонидовне, его родной сестре. В августе 2000-го, изрядно намаявшись, сестра увезла мать-старушку к себе. Последний раз проведать брата приезжала в октябре. И, судя по ее словам, пребывал Виктор в удручающем состоянии. "Жизнь потеряла всякий смысл", - повторял то и дело...

Ровно через десять дней Виктора Чемезова не стало. Скончался он 29 октября 2000 года после жестоких избиений в собственном же доме.

В тот день хозяин и его гости, - супруги Кобзаревы, живущие неподалеку, - продолжали устроенную с вечера гулянку. Один из собутыльников компанию к тому времени покинул, но вскоре появились новые: некто Антипов (следствие так и не удосужилось его разыскать), Туманский и Грядасов (фамилии изменены).

Из показаний свидетеля И. Кобзаревой: "... Все вместе распивали спиртное. Чемезов ходил мимо, пил то и дело воду. Антипов сказал ему: "Что ты ходишь туда-сюда?", и кто-то из ребят ударил Чемезова. Тот упал. После чего Грядасов и Туманский стали бить Чемезова ногами. Кобзарев и Антипов оттащили их, и Чемезов уполз в зал, лег посредине комнаты. Она (т.е. свидетельница) вышла во двор, а когда вернулась, увидела, что Грядасов прыгает на груди лежащего Чемезова, Туманский в то же время бьет того ногами. Она сделала замечание (!) и ребята отошли. Лицо у Чемезова было в крови. Она дала ему попить и они ушли. В доме, кроме хозяина, оставались только Туманский и Грядасов..." Показания другого очевидца преступления в последующем судебном приговоре законспектируют и того короче, хотя это и не изменит всей картины произошедшего. Из показаний свидетеля И. Кобзарева: "... Все, кроме Чемезова, распивали спиртное. Чемезов проходил мимо Туманского и тот ударил его. От удара Чемезов упал. Грядасов и Туманский стали бить ногами. Он и Антипов оттащили их. Снова стали пить спиртное. Потом Грядасов и Туманский снова били Чемезова..."

Несовершеннолетних Грядасова и Туманского (первому тогда было шестнадцать, второму - семнадцать лет) потом видели выходящими из злополучного дома с окровавленными руками. А потому и найти подозреваемых в преступлении особого труда не составило. Но вскоре выявился и третий подозреваемый - двадцатипятилетний Павел Виноградов. О пришествии которого в дом Чемезова вспомнили на допросах и очевидцы, и задержанные юнцы. Как выяснилось, Виноградов пожаловал в гости почти за день до вышеописанных событий. И тогда-то, вечером 28 октября, у него и произошла ссора с потерпевшим. Вот что поведали присутствовавшие при этом: "... Вечером пришел Виноградов, стали распивать спиртное. Чемезов стал его оскорблять и Виноградов ударил три раза по лицу. Затем отвел Чемезова и уложил на кровать. Спустя какое-то время Чемезов вернулся к столу и продолжал пить... Утром у Чемезова под глазом образовался синяк, похмеляться он отказался. Виноградов похмелился и ушел..."

Так рассказывали очевидцы той ссоры. Правда, не все. А лишь те, кого следователь прокуратуры счел нужным допросить...

Битый битому рознь...

Меж тем, и в показаниях свидетелей Кобзаревых ничего тяжкого в отношении Виноградова не усматривалось.

Однако следователь Сорочинской межрайонной прокуратуры решил по-своему: Виноградов и есть тот "крайний", коего надлежало искать. Поводом, очевидно, стало заключение экспертов, исследовавших труп. Но только поводом. И этого хватило, чтобы следственная "машина" завелась. А уж поди останови ее!..

"Крайнего" сей же час арестовали, обвинив в "умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть потерпевшего". Что же до Туманского и Грядасова, - им приписали всего лишь "причинение средней тяжести вреда, не опасного для жизни человека". И отпустили под подписку о невыезде. Чем же руководствовался следователь? Наверное, интуицией. Во всяком случае, поначалу. Может, потому и "забыл" еще о двух очевидцах, присутствовавших при ссоре Виноградова с Чемезовым? Или чтобы интуиции не повредить?!

Забегая вперед, скажем, что вышеупомянутое экспертное заключение стало главным документом в изобличении виновного. Если не... единственным.

Заключение, надо сказать, весьма спорное, но об этом позже. Во время исследования на теле В.Л. Чемезова судебные медики нашли столько травм, сколько и не опишешь: кровоподтеки и ссадины, кровоизлияния в мягкие ткани головы, переломы ребер, очаговые кровоизлияния в селезенке... И главное - возникли они не менее, чем за двенадцать часов (опять же, по заключению экспертов) до наступления смерти. То есть примерно в то время, когда Виноградов и пребывал в гостях у Чемезова. Может возникнуть вопрос: а как же потерпевший мог после этого выпивать и закусывать, разговаривать, передвигаться по дому, в конце концов? И на этот вопрос эксперты ответили так: "с учетом характера и локализации вышеуказанных повреждений, потерпевший жил и мог совершать активные действия (!) в течение полусуток-суток до момента наступления смерти..." Мог, значит, преспокойно ходить с переломанными ребрами! Мог пить и есть с разорванными кишечником и селезенкой! Если верить судэкспертам.

Кстати, что касается выпивания (в смысле, водки): а Чемезов, оказывается, и не выпивал вовсе в последние дни своей жизни! И это тоже установили судэксперты... Думаете, последнее обстоятельство к делу не относится? Смотря для кого. Например, у обвинения (как и у суда) появляется повод, чтобы не доверять показаниям свидетелей. Там, где они (показания) не стыкуются. Так "три удара Виноградова" запросто сойдут за кровавую бойню, приписываемую главному подозреваемому. А кровавая бойня Туманского и Грядасова, лицезренная свидетелями, предстанет тогда "нанесением телесных повреждений, не опасных для жизни". Оно так и предстало - перед судом.

Потерпевшие - против!

Суд над Виноградовым, Туманским и Грядасовым состоялся уже в сентябре 2001 года. С момента убийства В.Л Чемезова к тому времени прошел почти год. Но и этого времени не хватило следствию, дабы разрешить все сомнения. Впрочем, сомнений для Сорочинского райсуда и не существовало. Как эксперты (а за ними и следователь) установили, так служители районной Фемиды и приняли. Пришлось, правда, "постараться" в части показаний подсудимых и свидетелей. С Виноградовым только проблем не было: не признается - и все тут! Зато Туманский и Грядасов на разных стадиях очень уж разные показания давали, то сваливая вину друг на друга, то еще на одного участника застолья. Который якобы и заставлял избивать Чемезова, чтобы тот "подписал дом".

И версия, надо сказать, заслуживающая внимания. Но разбираться по поводу сего судьи не стали. А в приговоре отписали: "... Анализируя показания Туманского и Грядасова, суд приходит к выводу, что оба полностью вину признали (побили, мол, слегка!). В своих показаниях они изобличают друг друга и дополняют показания каждого... По месту жительства и учебы характеризуются положительно... Воспитываются в благополучных семьях... Им целесообразно назначить условное осуждение..."

Что касается "оправдательных" для Виноградова свидетельств, судьи резюмировали столь же твердо: "Показания подсудимого Виноградова и свидетелей Кобзаревых суд оценивает критически и считает, что Виноградов пытается уйти от уголовной ответственности, а супруги Кобзаревы пытаются (!) ему в этом помочь..."

И ведь только тут показания Кобзаревых вызвали недоверие, а во всем остальном, оказывается, их сведения "полностью согласуются с другими доказательствами..."

Суд Сорочинского района приговорил Павла Виноградова к шести годам лишения свободы в колонии строгого режима. Туманский и Грядасов, с учетом множества "плюсов" (выявленных судом), получили по три года условно. И были даже, несмотря на "маленькую" свою вину, освобождены от возмещения материального ущерба и морального вреда родственникам Виктора Чемезова. Поскольку в его смерти повинен исключительно Виноградов.

Но дело на этом не закончилось. Главным противником приговора оказалась... признанная по делу потерпевшей родная сестра Виктора Чемезова. Справедливости ради, Галина Леонидовна высказывала свои недовольства и по ходу следствия. И даже наняла адвоката. Может, ознакомить ее с материалами дела после окончания расследования и не удосужились, чтобы лишних вопросов не возникало? Тем более, что Галина Леонидовна сама специалист в медицине и заключения экспертов по делу брата отвергала начисто...

Из кассационной жалобы Г.Л. Чемезовой в судебную коллегию по уголовным делам: "... С приговором райсуда не согласна, считаю его необоснованным и незаконным. Мои права, как представителя потерпевшего, нарушались как на предварительном следствии, так и в период судебного следствия... О том, что 14.09.01 г. был вынесен приговор, суд меня не уведомил и не разъяснил порядок обжалования... В период следствия я неоднократно говорила, что с экспертами не согласна, т.к. до вскрытия видела труп брата. Эксперты не указали телесные повреждения в виде рублено-резаных ран на шее (сонная артерия). Как медик считаю, что причина смерти вовсе не в черепно-мозговой травме, а совершенно иная. О чем свидетельствуют обильная кровопотеря, лужи крови во всех комнатах дома. В зале все шторы на двери были в крови, на стене даже в двух метрах от пола обильные пятна крови, обильные пятна на полу, матрац пропитан кровью, под кроватью - изломанный и в крови табурет, рядом лежала железная трубка - ручка от швабры, погнутая и в крови. Все это описывалось при осмотре места происшествия; изымались нож, ручка от швабры, наволочка, скатерть и ремень со следами крови,... но неизвестно по каким причинам все вещественные доказательства исчезли (в приговоре вообще значилось, что их по делу и нет никаких). Кроме того, эксперт 30 октября 2000г. в период с 16 до 17 часов, как указано в акте, не мог вскрывать труп брата, так как я в это время находилась в бюро судмедэкспертизы и измеряла труп для гроба. На следующий день, когда я забирала труп, с головы обильно текла кровь и я вынуждена была обложить голову ватой. Если бы вскрывали труп в 16 часов прошлого дня, то за двадцать часов вся кровь уже успела бы сойти. Не отсюда ли исходят все признаки, по которым эксперт определил сроки нанесения телесных повреждений?.. В заключении экспертизы указано, что алкоголь в крови брата не обнаружен. Свидетели говорят о другом. А в материалах дела нет акта химического исследования крови, в заключении не указана группа исследованной крови. Кровь ли моего брата была исследована?.. Наличие же в деле заключения эксперта не освобождает суд от других доказательств, оно (заключение) не имеет заранее установленной силы, не дает преимущества перед другими доказательствами и подлежит (так по закону) тщательной проверке и оценке в совокупности со всеми обстоятельствами дела..."

Это лишь небольшая часть из "замечаний" Галины Леонидовны. И она была услышана. В конце 2001 года судебная коллегия облсуда отменила приговор районной инстанции, отправив дело на дополнительное расследование. По настоянию Г. Чемезовой сменился и следователь в прокуратуре. Новый "доследовал" в чрезвычайно ускоренном режиме, о чем и уведомил представителя потерпевшего уже в начале февраля 2002-го. После ознакомления с материалами "доследствия" Галина Леонидовна вернулась из Сорочинска чуть ли не в трансе. "Ничего нового!" - только и смогла она сообщить по телефону. Словно и не было ни следствия, ни судов, ни дополнительного расследования. А были и остались лишь заключения экспертов, которые никто так и не проверил. Да и не пытался проверять...