Евгения Павлова

Студенческий театр "Горицвет" стал достопримечательностью нашего города - о нем рассказывается в путеводителях, справочниках и даже одной энциклопедии (правда, пока оренбургской). В частности, в книге "Легенды старого Оренбурга", цитатой из которой начал один из премьерных спектаклей его бессменный художественный руководитель заслуженный работник культуры России Ефим Цинберг. Так что здесь Международный день театра отпраздновали по праву.

Каждому настоящему театру полагается свое лицо. Есть оно и у "Горицвета" (причем отличается не только тем, что возмутительно юно). Есть и своя художественная программа. Поиграв древнего итальянца Гольдони и современного француза Манье, он, к удивлению своих зрителей, вспомнил всеми забытые "Годы странствий" Алексея Арбузова и почти следом "В добрый час!" Виктора Розова. Как будто собрался составить антологию советских времен. Нам интересен его интерес к давно прошедшему.

Режиссер Татьяна Коршунова, как известно, не страдает излишним пиететом даже и перед самыми маститыми авторами. Некоторые реплики, диалоги, сценки ушли из спектакля, не оставив ощущения неполноты, - те, что напрямую связаны со злобой давно минувшего дня. Зато появилась возможность сосредоточиться на теме - не побоимся этого слова - вечной: становлении человека. Ее несет не только главный герой, вчерашний школьник Андрей, но и его старший брат, трудно начинающий актер Аркадий, и юная подружка Андрюши Галя, и... по-своему каждый из персонажей "Доброго часа". Все исполнители ролей хорошо понимают свою задачу, в меру своих актерских возможностей и опыта выполняя ее. Но среди них есть те, кому она вошла в плоть и кровь. Мотором спектакля хочется назвать Василия Карпова в роли Андрея. Он задает действию стремительность, легкость и создает заразительную атмосферу искренности, естественности, раскрепощенности. С первых минут Андрей-Карпов обаял зрителей своим простодушным жизнелюбием. Тем интереснее было обнаружить за каскадом его шуток, незлобивых розыгрышей недюжинный ум и доброе сердце. Впрочем, еще неизвестно, удалось ли бы это нашему герою, не будь рядом такой великолепной мамы, Анастасии Ефремовны, какой сотворила ее Ирина Цаюкова. Анастасия Ефремовна - едва ли не более ребенок, чем любимый Андрюшенька. Она от природы добра и совестлива, потому все ее черные замыслы - отказать племяннику-абитуриенту в крове, найти для сына покровителя в вузовской приемной комиссии - терпят полный крах. Она легко мирится с проигрышем и, как нам кажется, даже чувствует некоторое облегчение: зато совесть спокойна. Ирина Цаюкова бесспорно принадлежит комедии, но такой, где у зрителя, случается, блеснет сквозь смех и слеза. Театр и его зритель как бы "сверяют часы" - шкалу ценностей, градус человечности, степень душевной чистоплотности - предлагаемые со сцены и господствующие в жизни. Современному молодому человеку трудно представить, что были для нас в 60-х розовские мальчики, герои нашего безвременья, в тесном духовном пространстве, отрезанном от мира красными флажками всяческих табу, восставшие за право человека быть самим собой. Было боязно, что их, таких чистых, восторженных, легковерных обидят снисходительной усмешкой. В театре сомневаться не приходилось - ведь мы уже видели "Годы странствий". На подозрении оставался зритель. Что же оказалось? Обстоятельства изменились на сто восемьдесят градусов, но жизненный круг вращается все на той же оси: "Важно, не кем я буду, а каким буду". Чуткое внимание зала, точность его реакции, благодарные аплодисменты - все говорило о том, что мысль эта в тот вечер была понята и принята.