Еще каких-нибудь два-три спектакля, и из афиши театра драмы исчезнет имя заслуженного артиста России Анатолия Бледного.

Актер завоевал сердца оренбуржцев и особенно оренбурженок больше десяти лет назад. Зрители знают его по блестящим работам в спектаклях "Капитанская дочка", "Маскарад", "Отец", "Не верь глазам своим", "Любовный пентагон". Анатолий Бледный покидает Оренбург. Накануне его отъезда в Москву с актером встретилась корреспондент "Вечернего Оренбурга".

- Анатолий Ильич, Вы провели в этом городе почти 11 лет. Оренбургский театр драмы не первый в Вашей жизни. Чем стал для Вас наш город, что Вы задержались здесь так надолго?

- Вы правы, я нигде не оседал так надолго. После учебы в ГИТИСе работал в театрах Калинина, Калининграда, Воркуты, Петропавловска-Камчатского. В Оренбург, в свой пятый театр, я приехал в "смутное" время. Приехал по приглашению знакомого режиссера - Владимира Подольского, с которым, к сожалению, мне выпало поработать совсем недолго. В общем-то, для меня здесь все сложилось удачно: получил жилье, что, согласитесь, большая редкость; город меня принял.

- Жизнь в Оренбурге сложилась неплохо. Что же стало причиной Вашего отъезда? Не страшно начинать все заново?

- Скажу откровенно: страшно. Здесь, в Оренбурге, уже все привычно - я занял свою нишу. Но все-таки я человек бродячий: мне необходимы перемены, чтобы кровь бурлила. Сейчас я чувствую, что созрел для отъезда. Да и Москва всегда была "моим" городом, местом, где я хотел бы остаться надолго, если не навсегда. Кстати, в свое время у меня была возможность остаться в столице - меня брали в театр, но я поздно об этом узнал. Сегодня я не жалею об этом - наверное, линия судьбы такая.

- Вы уже решили, чем будете заниматься в столице?

- Окончательного решения пока нет. Есть театры, в которые меня берут, есть несценическая работа. Но я точно знаю, что не смогу без сцены. Наверное, я уже никогда не стану работать в репертуарном театре, не буду зарекаться, и все же хочется на "вольные хлеба" - в антрепризу. А остальное время заниматься кино, педагогической деятельностью, хотя последним, в меньшей степени. Мне кажется, я еще настолько внутренне силен, что смогу многое сделать в творческом плане. Ведь чтобы передавать опыт, нужно отдаваться этому полностью. Я пять лет работал с оренбургскими студентами, и не всегда удавалось совмещать театр и педагогику. Есть и большой "плюс" - ребята видели меня в действии. И наверное, где-то внутри меня сидит еще одна задумка - попробовать вернуться к режиссуре. Но пока рано об этом говорить.

- Анатолий Ильич, Ваша семья не была против поездки? Чем будут заниматься в Москве жена и младший сын?

- Часть семьи уже в Москве, да и сам я сердцем тоже там. Поэтому сейчас мне достаточно тревожно - я не люблю перепутье. Моя жена уже нашла свою нишу в столице, дети тоже определились. Я никогда не скрывал своей радости по поводу того, что сыновья пошли по моей линии. Старший сын - Илья - в Москве вот уже девять лет. Могу сказать, что он хороший актер. Филипп тоже заражен "кулисной пылью": младший сын хочет поступать в мой институт - ГИТИС, а не в "Щуку" (училище имени Щукина. - прим. ред.), которую окончил Илья. Я считаю, что лучше ГИТИСа нет. Даже в пору моего студенчества это был очень демократичный вуз. Нас заставляли ходить на спектакли разных театров, я посмотрел больше 250 спектаклей за четыре года учебы.

- Вы сыграли огромное количество ролей. А была среди них любимая?

- Мне кажется, это все так зыбко: сегодня мы оцениваем свою работу так, завтра иначе. Конечно, в моей жизни были запоминающиеся роли. Почему-то вспоминаются прежде всего старые спектакли. Хотя все-таки самые главные роли хочется сыграть в зрелом возрасте. Хотя кто знает, может быть, я уже ничего не сыграю, я стал разборчивым, на что попало не соглашусь. По мне, если не будет достойного предложения, лучше отсидеться. Актер в тренинге - это очень хорошо, но он "замыливается": в этом случае нужно остановиться, а снова взяться за дело только тогда, когда поймешь, что тебе нужно на сцену. Время, проведенное вне театра, может подсказать что-то важное.

- Если особо любимых ролей не было, есть ли в Вашей жизни роль-мечта, которую не удалось сыграть, но очень хочется?

- Я всегда мечтал сыграть Ричарда III, даже пытался в институте отрывок делать - смешно, наивно, но пытался. В театре эту роль мне сыграть не довелось - не встретился режиссер, который бы увидел меня в роли Ричарда. Может быть, это еще получится. А по большому счету, хочется сыграть любую хорошую роль, которую даст хороший режиссер. Это непременное условие. В свое время я играл Рогожина. Мне казалось, что Рогожин во мне есть, но играть эту роль я не хотел. Попробовал сделать этот образ по-своему - не стал мазать его изначально черной краской. Режиссер со мной не согласился... Актер и режиссер должны работать в тандеме, только тогда получится интересная, возможно, гениальная вещь. В Оренбурге мне довелось работать с такими режиссерами: приезжий Семен Спивак, перед которым я преклоняюсь, нынешний главный режиссер Рифкат Исрафилов. Наверное, были и другие хорошие режиссеры, но они со мной не работали.

- Анатолий Ильич, зрители не принимают неизвестного актера сразу и безоговорочно. После какой роли Вы почувствовали, что наш город принял Вас?

- Не имея известного здесь имени, зрителей действительно пришлось завоевать. Да и театр в городе не пользовался популярностью, чему я был свидетелем - видел эти пустые залы. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, любовь оренбургского зрителя пришла ко мне после моей собственной работы - спектакля, который я назвал "Любовный пентагон". Пьеса "Трагедия первого этажа" была написана специально для меня режиссером Петропавловск-Камчатского театра. Я понял, что спектакль получился после одного случая: афишу вывесили за четыре часа до начала моего спектакля, но собрался почти полный зал. Это было для меня откровение. Еще одним откровением стал спектакль "Не верь глазам своим". Он настолько затронул публику, люди, что называется, "висели на люстрах". В первую очередь это была заслуга великолепного режиссера - спектакль поставил Спивак. Репетиции шли два года, что само по себе немыслимо для провинциального театра. Ребенок был выношен и получился. Потом народ пошел уже на все спектакли. Ведь знаете, как у нас часто бывает: если что-то понравилось, то одобряется все. Но такая всеядность - тоже плохо, теряются реальные оценки. Наверное, Москва вернет мне эти критерии.

Беседовала Алина Дольская.