Александр Филиппов

Несмотря на свои семьдесят семь лет, Михаил Михайлович Морозов бодр и подтянут. Более того, лишь полгода назад он по-настоящему ушел на пенсию, а до этого, со времени окончания Оренбургского медицинского института в 1954 году, работал врачом. Был оперирующим хирургом. А еще в молодости он воевал в Великую Отечественную на Втором Украинском фронте, в разведке... Так что спокойной, тихой и размеренной, жизнь Михаила Михайловича не назовешь. В чем же секрет его работоспособности и здоровья? Сам Михаил Михайлович, не задумываясь, называет главным источником жизненной энергии охоту.

Пристрастился он к этому занятию с детства. Отец, работавший в ту далекую предвоенную пору прокурором на Украине, не препятствовал занятию сына. Более того, подарил ему ружье - великолепный пятизарядный бельгийский браунинг. С ним подросток, после того, как семья переехала в Оренбург, исходил все окрестные леса и поля, благо отношение тогда к таким юным стрелкам со стороны взрослого населения было снисходительным. И, наверное, правильно. Прошло немного лет, грянула война, и бывшие охотники, по всеобщему признанию, стали самыми лучшими, смертельно опасными для врага, бойцами.

Еще в те годы у юного Миши появилось стремление как-то сохранить, увековечить свои трофеи. Было искренне жаль, что добыча, увы, пропадает навсегда, оставляя лишь воспоминания о пережитых мгновениях охотничьего азарта. Потому в пятнадцать лет он и начал самостоятельно изготавливать чучела птиц и зверей, сохраняя их таким образом, на многие десятилетия. Шестьдесят два года исполнилось зайчишке, добытому пятнадцатилетним Мишей. В его коллекции есть чучела птиц, которым теперь "стукнуло" более пятидесяти лет...

Редчайшее и тогда, и теперь ремесло таксидермиста осваивал самоучкой, ощупью. Пригодились профессиональные навыки хирурга. Постепенно формировалась библиотека из уникальных, изданных малыми тиражами книг о секретах таксидермии.

Конечно, в наш век, характеризующийся трепетным отношением ко всему живому, изготовление чучел может показаться не слишком своевременным занятием. Но не будем ханжами. В мире ежедневно по разным причинам гибнут миллионы представителей животного царства, и только благодаря умению токсидермистов мы сохраняем облик многих из них. Кстати, далеко не все звери и птицы из богатой коллекции Михаила Михайловича добыто им самим. Он показал мне чучело белой куропатки, обитающей только в тундре. Птицу он... купил в коопторге, в середине семидесятых годов, когда в Оренбург невесть откуда поступила в продажу партия битой северной птицы. В зоомагазине от неведомой болезни погиб павлин. Благодаря умению Михаила Михайловича птица не пропала, и сейчас по-прежнему изумляет неблекнущими красками своего оперенья. Обращаются к мастеру охотники, стремящиеся сохранить свои трофеи, - клыкастые кабаньи головы, лосиные и оленьи рога, свирепые волчьи пасти...

Специалистов вроде Михаила Михайловича в Оренбурге больше, кажется, нет. Научиться этой профессии тоже негде. Собирались как-то организовать при охотничьем магазине что-то вроде кружка, где старый мастер смог бы передать свои навыки и секреты желающим, да так и не собрались. Тем не менее ремесло таксидермистов не угаснет в роду Морозовых. Ему научился сын Михаила Михайловича, Александр, а теперь и внук, Владислав. Есть у мастера и свои открытия. Например, во всем мире таксидермисты работают с применением ядовитого мышьяка, что небезопасно для здоровья, требует специального оборудования. Михаил Михайлович использует безвредный, хорошо знакомый всем медикам формалин, достигая того же эффекта сохранности чучел.

В день, когда мы с фотокорреспондентом побывали в гостях у мастера, Михаил Михайлович пребывал в нетерпеливом, радостном возбуждении. Он приобрел лицензию, и опять собирается на охоту...

Фото Ларисы Терентьевой.