Александр Березин

Окна однокомнатной квартиры пенсионера Н.А. Лашкова, живущего на ул. Чкалова, глядят на магазин "Интерьер". В магазине изысканная мебель из Румынии, Болгарии, Югославии... Страны эти не чужие Николаю Александровичу. Их, а также Украину и Молдавию, солдат Лашков освобождал от фашизма в Великую Отечественную. Но его квартиру и "Интерьер" разделяет не только улица с гудящим потоком машин. Между ними - социальная бездна. В комнате освободителя Европы Лашкова из мебели - отечественная железная койка, которую сейчас можно встретить разве в музее, да пара скрипучих стульев, заваленных газетами. На стене - дешевенькие репродукции саврасовских "Грачей", рафаэлевской "Мадонны", увеличенная фотография княгини Ольги, дочери последнего российского самодержца. На свою пенсию Николай Александрович может купить в "Интерьере" разве что стул подешевле. Поэтому в мебельный магазин он не ходит. Иногда, опираясь на палочку, он приходит в "Вечерний Оренбург" с очередной заметкой на православную страничку. В редакции его знают все, потому что он ходит к нам уже десять лет - столько, сколько существует городская газета. Сотрудники, завидев автора, бросаются навстречу, чтобы помочь преодолеть три трудных для него ступеньки в фойе Южного округа. Николаю Александровичу - 91 год. Он радует нас своим долголетием, негаснущим интересом к жизни. А на днях старый фронтовик удивил еще и тем, что принес в редакцию свой маленький, с ладошку, сборничек.

- Вот, нашел спонсора! - радостно поделился новостью Николай Александрович.

Книжечка издана мизерным тиражом. В ней помещены размышления, небольшие эссе-"крохотки", по определению жанра А.И. Солженицыным. Многие из них впервые появились на страницах нашей газеты. Сборничек оказался таким же теплым, как ладонь друга или мудрого учителя.

"Записки старого солдата" - написано на обложке с русским пейзажем. Мысли, наблюдения, откровения автора пронизаны верой в Бога. Лашков - солдат православия. Это второй смысл названия. Книжечка написана простым, ясным, почти детским языком, но это не мешает быть ей мудрой, как чистая вода в роднике, несмотря на глубину, не мешает видеть дно в мельчайших подробностях. Сейчас многие вокруг натужно умничают и пытаются учить других - на телевидении, в газетах и книгах. Записки старого солдата Лашкова - это мысли человека, который прошел огонь и страдания, испытал горечь земных потерь и радость духовных приобретений. Жизненный путь автора легким не назовешь, но, разменяв девятый десяток лет, он сохранил не только завидную ясность мышления, интерес к жизни, но и внутреннее достоинство, и радость Божьей любви.

- Я родился в 1913 году в семье сельского священника, - рассказывает Николай Александрович. - Отец был настоятелем храма в селе Разномойке и благочинным округа, т.е. курировал сельские приходы. В 1937 году в одну ночь отца забрали вместе с моим старшим братом. На сборы дали пять минут. С тех пор никто их не видел и судьба их неизвестна. В это время я преподавал бухгалтерский учет в межрайколхозшколе в башкирском Зилаире (я закончил три курса Всесоюзного заочного института народного образования). Если бы оказался дома - и меня бы арестовали.

В 1942 году он ушел на войну. Во время Сталинградской битвы отдельный батальон связи, где служил Лашков, стоял в резерве на станции Увек Саратовской области. А в Курской бойне оренбуржец хлебнул войны в полной мере. Он обеспечивал связь с передовой в составе 3-го Украинского фронта – до самой Югославии, где и закончил войну.

Николай Александрович никогда не скрывал, что верит в Бога.

- На войне все молились, - вспоминает он. - Кто в открытую, кто тайком. Когда видишь земной ад, трудно оставаться атеистом. Молитва, считает он, сохранила его на войне. В 44-ом во время авиабомбежки в Болгарии Лашков был тяжело контужен и ослеп. Целый месяц он лежал в госпитале почти без движения. Врачи боролись за жизнь и зрение солдата. Он снова увидел. Но прежде, еще в детстве, к нему пришел свет Веры, и светит ему всю жизнь, и тьма не объяла его.

После войны из-за религиозных убеждений он не раз лишался работы. Большая часть из шестидесяти (!) лет преподавательской деятельности Лашкова приходится на Оренбургский учебный комбинат бухгалтеров.

- Там был директором Василий Дмитриевич Кулагин, - вспоминает Николай Александрович. - Старый партиец и фронтовик, мой товарищ - он меня понимал, держал на работе и не давал в обиду.

В трехэтажном здании в районе нынешней Дмитриевской церкви Лашков преподавал бухучет до ухода на пенсию.

- Николай Александрович, сейчас многие юноши пытаются уклониться от службы в армии, мотивируя отказ религиозными убеждениями, - спросили мы. - А вот Вы воевали...

- Вера не запрещает любить Родину. Во все века православные воины были впереди в ратной сече за Отечество. В армию не хотят идти сектанты или сатанисты. На войне были люди разных верований, но все мы считали фашистов дьяволами. Солдаты безо всякого пафоса перед боем поднимали винтовки над головой и клялись: "Земля родная, будем стоять до конца!"

9 мая к одинокому отцу, может быть, приедет сын из подмосковного Нахабино. И тогда с его помощью Николай Александрович съездит к Вечному огню, в церковь - поставить свечку за погибших товарищей. А потом старый фронтовик Лашков, по его признанию, обязательно выпьет стаканчик водки - за Победу, за Родину, за Сталина. Фронтовые традиции вере - не помеха.