В областном театре драмы имени М. Горького состоялась премьера нового спектакля

Надежда Емельянова

Пьеса Владимира Гуркина, ставшая литературной первоосновой комедийного спектакля "Прибайкальская кадриль", относится к той категории драматургического материала, который может казаться злободневным в любое время и безвременье. Внешние атрибуты эпохи, переживаемой конкретными людьми на реальной территории, носят чисто декларативный характер. Ну посудите сами, что бы изменилось, если бы место действия не было привязано к топонимической окраске названия: с одинаковым успехом это могла бы быть "Приуральская кадриль", или "Приволжская" и даже "Оренбургская". У остроумной выдумки сценографа не прибавилось бы работы, кроме изменения надписи на чемодане - не "Священный Байкал", а такой же, скажем, "Урал".

Конечно, приметы этого самого времени нет-нет да и проявятся в виде несуразной или нынешней поры восьмирублевой цены или намека на всеобщий дефицит народных товаров. Тогда начинаешь догадываться, что пьеса написана лет десять назад, и невольно досадовать: ну что стоило режиссеру освободить сюжет от этих неуклюже торчащих ушей перестроечного времени, ведь ничего они уже не добавляют к нашему знанию того исторического периода и, честно говоря, мало кого волнуют теперь, как говорится, другие времена, другие заботы.

А вот главная коллизия драматического действия, замешанная на вечных как мир взаимоотношениях между людьми, по-прежнему волнует наши души, несмотря на то, что мы склонны все чаще сетовать: мол, человеческие чувства мельчают, мир становится циничнее и прагматичнее. В новых социально-экономических условиях нет места ни семейным привязанностям, ни бесхитростным радостям жизни, ни романтическим помыслам. И потому в контексте сюжетных перипетий более органичными выглядят как раз условные, порой намеренно отстраненные, а подчас и вызывающе тенденциозные "штрихи к портрету эпохи" вроде ватных облаков с висящими на них ведрами и надписи на куртке деревенского жителя "ГО и ЧС России".

Комедия прямо-таки брызжет, как откупоренная бутылка шампанского, всевозможными юморными режиссерскими и актерскими находками, а уж о сценографии и говорить не приходится - тут главный художник Петр Плотников напридумывал столько и визуальных, и технических "приколов", что их хватило бы не на одну постановку.

Временами, правда, возникает ощущение, что участники спектакля как бы заигрываются, не могут вовремя остановиться, теряют чувство меры. Но опять-таки хочется попенять на это обстоятельство молодому режиссеру Эдуарду Шахову не по злобе, а больше по доброжелательству, дабы оградить его от дальнейших повторов подобных промахов.

А впрочем иногда приходилось и гадать: это недогляд по причине небольшого жизненного опыта или осознанное ерничанье и принципиальное отступление от реализма. Но в конце концов верх брало всеобщее заразительное озорство, и тогда казалось вполне уместным то, что умопомрачительный в своей раскованности бычок Чубайс при cправлении малой нужды поднимает заднюю ногу, совсем как дворовый пес, а не степенный представитель семейства парнокопытных, которые отродясь не утруждали себя подобными телодвижениями. Так что в конечном счете обилие эксцентрики, шутовства, всякого рода балаганно-цирковых приемчиков, откровенного балагурства делает в общем-то незатейливый по смысловому содержанию спектакль ярким и динамичным. И тут уж актеры все как один выкладываются на полную катушку. Однако справедливости ради нельзя не заметить, что все-таки превзойти своих партнеров сумел заслуженный артист Андрей Лещенко: его герой запоминается мгновенно тем особенным, неуловимым, на первый взгляд, актерским почерком, за которым сокрыто не только профессиональное мастерство, но и личностный характер.

Наверное, спектаклю еще предстоит обкататься, набрать разумные обороты, избавиться от излишней суеты и шума. Но уже сейчас можно с уверенностью предположить, что свой зритель "закадрен" им не на один сезон.