Почему мы смеёмся над шутками про Равшана и Джамшуда?
Роза Цветкова
Я шла из магазина, согнувшись в три погибели, и ругала себя всякими словами за то, что не соизмерила аппетиты с потенциальными возможностями по переноске тяжестей. Четыре пакета, наполненные всякой снедью, я перетаскивала, как медсестра раненых под обстрелом. Сто метров, остановка, снова рывок. Вокруг кипела жизнь – пацаны играли в футбол на ледяном поле, взрослые дядьки, сидя на скамеечке, пили, невзирая на мороз, пиво. А рядом малыши под присмотром заботливых мамочек пытались слепить снежные куличики.
В антураже выходного дня я пыталась выглядеть так же беззаботно, только вряд ли у меня это удачно получалось. И вдруг сзади кто-то схватился за мои пакеты. «Давайти помогаю», – на ломаном русском предлагает. Как я шарахнулась от этого таджика… И видно, всё прочитал он на моём лице, потускнел и пошёл быстрым шагом дальше, меня обгоняя. А я плелась позади, считала шаги и опять себя кляла, вот ведь попался добрый человек, а я что? И пока его ещё было видно, закричала: «Подождите, я согласна!» Парень, не поверите, обернулся, заулыбался и ко мне навстречу бегом. Забрал все мои «сто килограммов», хотя я порывалась донести сама хотя б один пакет, и ещё шёл и рассказывал про свою жизнь – несколько человек в одной маленькой комнатёнке. Как им не разрешают включать свет по вечерам, как готовят на чуть ли не керосинке, как ему повезло, что есть работа дворника, потому что дома в Таджикистане мама и пять братишек и сестрёнок. А я шла рядом с пустыми руками и, поглядывая на его вовсе не зимнюю обтрёпанную курточку, вспоминала, как сказала одна моя знакомая: «Все эти таджики-узбеки, ну что им тут, мёдом намазано, что ли? Всё едут и едут. Одеваться для начала научились бы…»
Он донёс мой груз до самого лифта, замахал руками, когда попыталась дать ему денег и что-то из продуктов. И на своём корявом русском вдруг взял и сказал мне спасибо. За то, как смущаясь объяснил, что я его не испугалась. «Когда вижу, что кому-то тяжело, я всегда хочу помочь, меня дома так учили, только все здесь боятся. Наверное, думают, что раз я таджик, значит, надо держаться от меня подальше, да?»
Ну, в самом деле, почему мы их так не любим? Или, может быть, боимся? И потому все свои фобии умело маскируем под вроде бы добрые шутки про Равшана и Джамшуда? Но стал ли кто-то из нас смеяться, если бы подобную передачу, где в главной роли дурака или ещё хуже дебила – русский Иван, показали бы на таджикском или узбекском канале?