Татьяна Судоргина
100 лет назад перестало биться сердце великого русского писателя Л.Н. Толстого. Что писали о его смерти оренбургские газеты?
«Затих мощный голос, вещавший правду»
Поздней осенью 1910 года россияне с тревогой следили за сводками о состоянии здоровья Льва Николаевича Толстого, покинувшего своё поместье в Ясной Поляне. Телеграммы Санкт-Петербургского телеграфного агентства, датированные 7 и 8 ноября, под заголовками «Последние минуты графа Л.Н. Толстого», «Последние слова» были опубликованы и в «Оренбургской газете»: «Астапово. 5 ноября вечером температура 36,8; общее настроение лучше; ночь на 6 ноября провёл благополучно. За ночь состояние улучшилось; утром температура 37,2; дыхание хорошее, но слабость осталась. Состоится консилиум шести врачей. В 2 часа дня съел немного овсянки, яйцо.
Днём был сильный сердечный припадок. После припадка Толстой сказал: «На свете миллионы людей и многие страдают, зачем же вы все здесь около меня одного?» Рязанский епископ Исидор и княгиня Куракина обратились к Толстому с увещеванием примириться с Церковью. Вечером деятельность сердца улучшилась, сознание ясное. Врачи с восьми часов вечера у постели больного, тревога не улеглась. В 1 час 10 минут ночи новый сердечный припадок, положение опасное. Семья собралась у кровати больного. В 5 часов 50 минут графиня допущена к больному, но он её не узнал»…
Огромная полоса «Оренбургской газеты» за 9 ноября (22 ноября по новому стилю. – Т.С.) посвящена печальному известию. Редактор издания В. Киссель-Загорянский в статье «Он умер» писал: «Свершилось то, чего с ужасом ждал, мучительно ждал тот мир, из недр которого исторгнута Его великая душа. Остановилась жизнь… Содрогнулся мир… Сомкнулись на веки уста Великого Человека…» Автор статьи «Его не стало» Б. Заржицкий утверждал: «Закатилась звезда, сиявшая миру. Сошёл со сцены гений, для появления которого складывались столетия. Не стало великого учителя. Застыли уста апостола мира… Затих мощный голос, вещавший правду… Не стало великого философа». В пространной статье «Ушёл от жизни» говорилось о чувствах, которые испытали современники всемирно известного писателя: «Яркими снопами света он прорезывал тьму, лучезарным светом своего гения он приподнимал завесу нашей жизни и показывал истину, а теперь этот светоч земли русской и всего мира погас. Делается страшно от мысли, что Толстого нет, нет совести человечества… Нет слов, чтобы выразить ту скорбь, которая охватит страну!»

«Возгласам сожаления не было конца»
Сохранились свидетельства о том, как жители Оренбург узнали о смерти Льва Николаевича: «В воскресенье, 7 ноября (20 ноября по новому стилю. - Т.С.), во время утреннего спектакля в городской театр проникла скорбная весть о кончине графа Л.Н. Толстого. Перед началом 2-го акта кто-то из публики сверху сказал: «Сегодня скончался Великий Учитель Л.Н. Толстой. Предлагаю почтить его память вставанием».
Театр, переполненный учащейся молодёжью, замер. Раздался глухой стон сотни молодых грудей, и весь зрительный зал встал, как один человек. Жаль, что в такой момент занавес не раздвинулся и труппа таким образом не почтила память Того, Кого чтила в это мгновение публика…
Как только в местную телеграфную контору поступило извещение о кончине Великого Яснополянского старца, некоторые оренбуржцы один от другого частным образом были осведомлены о мировой утрате. Желая оповестить о постигшем мировом горе, редакция «Оренбургской газеты» на окне выставила аншлаг о смерти Л.Н. Толстого. Проходившая по Николаевской (сейчас ул. Советская. - Т.С.) толпа, останавливаясь, знакомилась с печальной новостью. Около окна весь день до позднего вечера происходила давка, толкотня. Возгласам сожаления о дорогой потере не было конца. Дети, взрослые всех национальностей в одинаковой степени были поражены этой вестью.
После пяти часов вечера, когда оренбургская публика возвратилась по домам, весь Оренбург с его окраинами был осведомлён о кончине Л.Н. Толстого. При встречах каждый начинал разговор с великого старца. Масса соболезнований. Интересно отметить, что нашим окраинам был хорошо известен автор сочинений «Бог правду видит, да не скоро скажет» и прочих. Жителям этих окраин не раз приходилось знакомиться с произведениями великого философа в Народном доме (был построен на месте нынешнего театра музыкальной комедии в конце ХIХ века попечительством о народной трезвости для устройства разумных развлечений беднейшего населения. – Т.С.). Само собой разумеется, что кончина Льва Николаевича произвела на оренбуржцев тяжёлое впечатление. В тот же день городская библиотека более обыкновенного посещалась публикой, которая знакомилась через столичные газеты о пребывании Л.Н. Толстого в Астапово.
Библиотечная (читающая) публика знала уже о кончине Льва Николаевича, а потому с особенным интересом знакомилась с каждым печатным словом, касающимся Великого Старца.
Вечером этого дня в переполненном городском театре не переставал происходить живой обмен мнениями. Знакомые собирались группами и горячо передавали друг другу свои впечатления о Льве Толстом. Группа офицеров в кулуарах театра говорит о его заслугах: «Лев Николаевич стоит вне всякой политики. Он был вне всякой партийности»; «Лев Николаевич был велик по своим произведениям, хотя в вопросах религии я с ним не соглашался»; «Смерть Толстого вызовет переполох во всех слоях общества».
Более откровенно и свободно высказывалась публика галёрки. Многие высказывали сожаление, что в то время, когда Россия должна погрузиться в глубокий траур, «театр играл».
К 11 часам вечера в театре во всех коридорах были вывешены отпечатанные телеграммы с портретами Льва Николаевича».
 
«Россия мало чтит национальных героев»
Ещё несколько дней в прессе публиковались сообщения под рубрикой «К кончине Л.Н. Толстого»: «В память Толстого городскими думами постановлено: Тифлисской - выразить семье покойного соболезнование и поручить управе составить доклад об увековечении памяти писателя; Московской - прервать заседание в знак траура; Томской - выразить семье соболезнование и назвать именем Толстого лучшую улицу в городе, две начальные школы и открываемый дом трудолюбия, открыть бесплатную читальню имени Толстого; Орловской – открыть Народный дом имени Толстого; Харьковская дума почтила память Толстого закрытием заседания. Из различных обществ отправлены семье покойного телеграммы с соболезнованиями; По случаю кончины Л.Н. Толстого чинами Тургайско-Уральского переселенческого района отправлена семье почившего срочная телеграмма следующего содержания: «Проникнутые чувством глубочайшего горя, разделяем его по утрате великого учителя с Вами и всем миром».
В Москве в день похорон Толстого книжные магазины закрыты, в различных просветительных и учебных обществах состоялись собрания в память покойного. Высшие учебные заведения закрыты, на некоторых улицах и площадях были попытки демонстраций, но были рассеяны полицией.
В Петербурге совершена панихида по Толстому в Армянской церкви, откуда собравшиеся студенты намеревались совершить демонстративное шествие по Невскому, но были рассеяны полицией».
Оренбургский журналист тогда же поделился своими размышлениями, вызванными реакцией земляков на уход в мир иной Л.Н. Толстого: «Государственная Дума почтила вставанием память скончавшегося великого гения, сына русской земли графа Толстого, перед ним преклонился и весь мир. Почтил память покойного и Его императорское Величество Государь Император, почтили его память все сильные и слабые мира. Дрогнули сердца всех стран и народов. Но, как это ни больно, надо сознаться, что Россия мало чтит своих национальных героев – продолжаются занятия в учебных заведениях и в общественных. Толстой, на котором воспитывались и учились в школе, не встретил от этой школы после смерти своей даже слова благодарности.
В Оренбург известие о кончине графа Льва Николаевича Толстого пришло 7 ноября, теперь прошло уже 4 дня, и ни одно наше учебное заведение не сочло необходимым хотя бы собрать учащихся и объявить им об этом мировом событии. Почти также и в других городах. В то время как за границей - будь Толстой по национальности француз или англичанин - такое событие повлекло бы за собой глубочайший траур в стране. У нас в России даже школы остались в стороне от этого события…»

«Во время спектакля произведён арест»
Получив задание редакции, сотрудник «Оренбургской газеты» 10 ноября (23 ноября по новому стилю. - Т.С.) посетил некоторые учебные заведения «для получения сведений о том, как эти учреждения предполагают ознаменовать память Л.Н. Толстого». В ответ на свой вопрос он услышал от директора реального училища Т.С. Дзюбинского: «Как начальство скажет. Самостоятельно решить этот вопрос затрудняемся, но думаем, что попечитель Оренбургского учебного округа сделает по этому поводу какое-либо распоряжение». Директор мужской гимназии П.А. Синицин пояснил, что «на литературном вечере 14 ноября будет прочтён особый реферат памяти великого писателя (этот вечер был отменён. - Т.С.)».
Вскоре граждан губернского центра известили: «…Отраден факт, что наконец хоть одно общественно-просветительное учреждение города вспомнило о том, кто составляет гордость и славу России. Это учреждение – наш городской театр. В воскресенье, 14 ноября (27 ноября по новому стилю. - Т.С.), будет дан вечерний спектакль, посвящённый памяти Л.Н. Толстого. Идёт драма «Власть тьмы». Перед началом спектакля редактором «Оренбургской газеты» В.Н. Киссель-Загорянским будет прочитана лекция «Граф Л.Н. Толстой и театр».
В репортаже об этом мероприятии говорилось: «Море голов, переполненный театр – Оренбург чтит память, скорбит о смерти, восстанавливает образ Его. Раздвигается занавес, и перед зрителями Он. Поясной портрет Льва Николаевича Толстого. Венок, кафедра, свечи, бледное лицо лектора и уголок мужицкого мира – изба Петра из «Власти тьмы». Лектор перед лекцией предлагает почтить память усопшего вставанием. Весь театр встаёт. Лектор говорит: «Не разбирать Толстого хотим мы. Мы хотим вплести один листок в общий венок Гению, в венок, который плетёт вокруг головы Старца весь мир…» Восхищаясь спектаклем, оренбуржец писал: «Артисты чувствовали над собой веяние скорбных стонов о Нём. Они чувствовали себя тем утешением, за которым явились сюда зрители…»
Спектакль памяти Льва Николаевича, в этот же вечер состоявшийся в Народном доме, был омрачён действиями стражей порядка: «Во время спектакля был произведён арест Л.Б. Чудинского при следующих обстоятельствах. Когда было предложено почтить память покойного писателя вставанием, то на хорах раздался голос Чудинского, который протестовал против вставания. «Память нужно почтить достойнее, - заявил он, - пением вечной памяти». Затем, когда Чудинский стал говорить о заслугах Л.Н. Толстого, полицейские чины арестовали его и отправили во 2-й полицейский участок».
Уже 13 ноября 1910 года афиша электротеатра «Идеал» приглашала: «Сверх программы пойдёт «Граф Лев Николаевич Толстой. Последние события в Астапове». Анонсы электротеатра «Как в Париже» гласили: «13, 14, 15 ноября Роскошная перемена картин. Экстренно получена сенсационная картина «Кончина графа Льва Николаевича Толстого». В этом же заведении в конце декабря «по желанию публики» состоялся повторный показ этой картины.
Тем временем был сделан вывод: «Вследствие кончины Л.Н. Толстого публика вновь начала перечитывать его сочинения, так что их оказалось недостаточно в обеих городских библиотеках. Особенно большой спрос на них в библиотеке Народного дома».