С Оренбуржьем наш знаменитый юбиляр связан с 1958 года, куда приехал работать после окончания Орехово-Зуевского пединститута. Работал в Сакмарской райгазете «Путь к коммунизму», посещал занятия литобъединения при газете «Комсомольское племя». Здесь, в Оренбуржье, он дописал свою первую повесть, а через несколько лет – роман «Свадьбы» и книгу  миниатюр «Оренбургская степь».

В.А. Бахревский – великий труженик. Он написал и издал несколько десятков книг. Большой популярностью пользуются его романы «Тишайший», «Долгий путь к себе», «Василий Шуйский», «Смута», «Страстотерпцы», «Аввакум», «Ярополк», «Никон», «Столп», «Тихон», романизированные биографии «Савва Мамонтов», «Васнецов».
В последние десять лет работает над романом о Василии Перовском. Первая книга дилогии «Царская карусель» выходила в «Роман-газете».

В.А. Бахревский – лауреат многих премий: «Боян», Всероссийских премий им. Александра Невского, «Капитанская дочка», Рычковской, имени Александра Грина, им. П. Ершова и других.

В июле 2011 года Владислав Бахревский снова побывал в Оренбуржье, посетил места Рычково, Аксаково, Державино, Михайловку (Преображенка), связанные с жизнью великих земляков – П. Рычковым, С. Аксаковым, Г. Державиным, Н. Карамзиным. Нашей редакции оставил большой цикл стихотворений.

Редакция газеты «Вечерний Оренбург» поздравляет своего любимого, преданного, постоянного автора с юбилеем, желает ему крепкого здоровья и ждёт выхода собрания его сочинений.

* * *
Мы с тобою на море глядели.
Глядели,
Глядели...
Ничего не открыли,
да только простор - не безделье.
Просто были мы вместе,
и, видимо, нас увидали...
Вот один я. Но, Лёнушка, нам удивляются дали.
И такое на далях и на море недоуменье!
Ах, как вскрикнула чайка...
Прибой - будто сердца биенье.
Нету сердца бессмертья и вечности, Господи, нету...
Время солнце погасит, и хаос развеет планету...
Снова чайка кричит...
В сердце гул, как удары прибоя...
Мы сегодня с тобой.
Мы уже неразлучны с тобою...
Я на море смотрю, и смущённое солнце садится...
И летит, и летит, и летит одинокая птица...

* * *
Звёздный Лебедь, наше с Леной чудо,
Расплескал крылами Млечный Путь.
Ни единой ночи не забуду.
Как бывало, вместе бы вздохнуть.
Альтаир, Дейнеб и в Лире Вега –
Треугольник счастья на двоих.
Где ж вы, двери нашего ковчега?
Я тебя не слышу! Голос тих.
На земле, родная, тёплый ветер.
Дышит море. Больно. Я домой.
Чудится, во сне смеются дети.
Наши дети. Значит, ты со мной.
Задремал. И – к небу. Изумруды.
Млечный Путь, как стрелка на часах.
Я родных смешинок не забуду
На твоих, на розовых губах.
Я и в травах слышу колокольчики,
Молодой, счастливый наш секрет.
Мы не переменимся нисколечко.
Есть ведь жизнь. У Бога смерти нет.

* * *
Подорожник вдоль дороги.
Лист широкий, стебель строгий.
Пешеходам напоказ, -
Он от ран излечит нас.

Мы вдвоём прошли полсвета.
Знали: чудо впереди.
Лёнушка! И света нету,
И не знаю, что в груди.

Лечь. К листу прижаться раной, -
У меня молчунья боль, -
Всё на свете стало странно:
Солнце, звёзды, люди, страны.
Дико. Нету нас с тобой.

* * *
Будто Лена смеётся,
И слышу я дивное: Нерль.
А луга заливные - без края, до самого неба.
Счастье - ласковый, верный,
Но, Господи, Господи, зверь
Жил под крышей у нас, и неужто он всё-таки - небыль?

Нет, он был.
Ведь позвал нас и принял Весёлый кордон,
Изумрудное детство с твоим изумрудным венчалось.
Как манил нас с тобою
Красавец небес Орион.
Всё у нас - впереди, ибо жизнь - это радость начала.

Мы друг друга не знали,
Но пело в нас, пело в нас - Нерль,
И стремились глаза одиноко, да всё ж к Ориону.
Всем любимым, любившим
Одна уготована дверь.
Вечность - свет и дорога - в какую неведомо сторону.

* * *
Как зыбко в мире.
Господи! Как зыбко.
Черёмуха цветёт.
Во мне твоя улыбка.
Иду на запахи, волнуюсь,
Всё, как прежде,
Но холодно,
Нас обошли надежды.
Черёмуха приводит холода.
Цветут сады, и холод - не беда,
И на твоих губах нектар любви и мая,
И ты среди черёмух - молодая.
Закрыл глаза. Всё всполохи, всё всполохи
И горечь в сладком запахе черёмухи.


* * *
Я морем без тебя дышал.
Судьба. Куда ж тут денешься.
У нас была одна душа,
Но жизнью не поделишься.


* * *
Октябрь - золотая картинка,
Морозец на щёчках зари.
Поспела, поспела рябина!
И зреют к зиме снегири.

* * *
Не приманишь сердцем, взглядом, вздохом
Ни звезды, ни светляка в саду.
Яблони цветут, но как же плохо.
Я тебя уж больше не найду.
Вот она, Вселенная, о Боже!
Где ж тут наша прожитая жизнь?
Хоть века со звёздами кружись,
Не сыскать, коль вера не поможет.
Говорит и говорит ручей,
Светлое, смешное и бодрящее.
Лёнушка, я без тебя - ничей.
Жизнь, как жизнь, но всё - ненастоящее.

* * *
По лунному ликующему свету
Узнаем среди звёзд свою планету.
И вспомним нашу жизнь и наш восторг
Пред ящеркой, в траве у ног скользящей,
Перед зарёю новый день творящей,
И вот он, дома нашего порог.
Несбывшегося дома.
Дом наш - дети,
А стены в этом доме
Странствий ветер,
И чудо бирюзовой стрекозы.
Ах, Господи! Как нам лягушки пели.
Смотреть и слушать - вот что мы умели,
До ласковой нечаянной слезы.
Сегодня полнолунье, света пенье,
Слиянье душ, счастливое паренье.
Как сокровенно светятся глаза!
Алёнушка, Ленок, Елена Алексеевна!
Мы - не пустыня, нами жизнь посеяна,
Звенят внучат родные голоса.
Земля покрыта лунною порошею.
Да сбудется! Сбывается хорошее,
Сбывались Евпатория и Крым,
Луна, цикады, степь и море-лето!
Твой тихий смех:
- Я не вполне одета.
Крым для того, чтоб людям быть двоим.
Луна на счастье, как цветок сирени,
Как завитка волос прикосновенье,
 Как ёжик и ежата у крыльца,
И в сердце свет от твоего лица.

* * *
Всё холмы, всё холмы...
До чего ж Оренбуржье горбато.
За простором - простор.
Здесь и наша прекрасная быль.
Мы по-детски, я знаю,
И осени были бы рады,
Хоть поблёк, поистёрся
Прибитый дождями ковыль.

Я смотрю за двоих,
А в душе сквозняки и пустыня,
Но ведь чудо земли
Приготовлено было для нас.
Коли было, так было,
И быль на ветрах не остынет,
Потому что любили и жили
Единственный раз.

* * *
Да хоть кричи или молчком молчи,
Но были молодыми Лопачи.
Ликуя, колокольчики звенели,
И сына-первенца ты родила в апреле.
Вся жизнь - два дивных сна.
Судьбы и детства сон.
Да здравствует весна
И синева окон!

* * *
На нашу любовь на тропинки слетались удоды.
И ждали счастливые:
- Лена, ты видишь, они!
Мне чудится странное: светят минувшие годы,
Как ночью, зовуще, родимого дома огни.
Для нас на лимане являлись нежданно стрекозы.
У каждой былинки четыре златые крыла.
О, как ликовали чудовищно грозные грозы,
И было. Сентябрь, но кувшинка, как чудо, всплыла.
Никто никогда не обидит тебя из корысти.
Сбылась наша жизнь. И она теперь - море и свет.
Ах, если бы подлость из города нашего вымести,
Чтоб юным и мудрым стал нужный, как нежность поэт.
Да ради же нас прилетали в Селятино зяблики,
Кричали нам с неба, к лиману стремясь, кулиски.
И дальней дорогой Алёша, совсем ещё маленький,
Шагал и шагал...
Я с тобой до последней строки.

* * *
Снегирь! И некого позвать,
Порадоваться розовому чуду,
Сегодня Рождество,
Грустить грешно. Не буду.
И о беде ему не надо знать.
О, Господи! Хотя бы миг тепла,
Оно и было счастьем,
Жизнью нашей.
Жизнь нас любила и текла, текла,
А нам, коль двое, не бывало страшно.
Снегирь и солнце.
И снежинок искры.
Как быстро мы живём.
Непоправимо быстро.
Смотреть вдвоём...
Зима уж так бела!
Не знает, что ли, и для нас старается.
Мне некого позвать.
Ты есть, но ты была.
Стареют люди, а любовь не старится.

15 августа
А Лена бы уже пришла с цветами,
И что-то несказанное меж нами
В одно мгновение, быстрей, чем звук, чем свет
Произошло. Хотя не исчезало.
Чуть губы дрогнули. Знать, всё-таки сказала
С весёлой радостью, упрямо: - Ты - поэт.
Я замуж за поэта выходила.
Так вот она, моя загадочная сила
Любви и слова. В слове жизнь и труд,
И нашей тайны в небе изумруд.
Жизнь рядом так проста в чреде обычных дней.
Так много нас, но не прошли же мимо,
У аиста в гнезде своих нашли детей.
И наша жизнь вовек неповторима.

Алёнушка! Глазами нам бы встретиться.
Пусть издали, пусть промельком в толпе.
Я в тучке усмотрел рожденье месяца.
Он, как и я, тоскует по тебе.
Он лодочкой смотрел в пустое небо.
И всё, что нынче, для него, как небыль.
А быль о нас. Наш серебристый лох.
Цветёт и в горьком море сладко.
В твоих глазах смешинки и загадка,
А в сердце у меня переполох.

* * *
Аист мальчика с веточкой вербы
Положил посредине двора,
И твердил коростель:
- Будет первый!
И кричали лягушки:
- Уррра!
Мы нашли, развернули пелёнки
И узнали: да это ж - сынок!
В щель забора смотрели девчонки,
А над нами летал голубок.
Осенит тебя, мальчик, святая
Наша русская верба вовек.
Средь пустыни да явится вайя,
Среди чуждых - родной человек.
Было дело: летела пороша,
Трепетала от ветра свеча.
Под окошком вдруг мальчик хороший
До зари среди тьмы закричал.
Мы нашли, развернули пелёнки
И узнали: да это ж - сынок!
Сладко спали соседки девчонки,
Но над нами летал голубок.
И примчались из леса синицы,
Принесло из чащоб снегиря.
Щебетали:
- Пусть мир удивится!
И румяно дивилась заря.
И приснилось суровому деду:
Стелет белые ризы Христос,
То ль пророча твой путь и победы,
То ли чистую душу до слёз.

* * *
Лене
Жизнь - угар, да речка Унгар
В детстве ласково струит.
Не было надёжней друга,
Свет надёжней, чем гранит.

Жить в любви нашли мы средство,
Нам давно признать пора:
Нажито - родное сердце
И над Клязьмою гора.

Не в капусте, среди шишек,
Золотых спугнув бельчат,
Мы нашли своих мальчишек,
А они нашли внучат.

На дороге из Раздольного
О, это бесконечное пространство!
Пять вёрст до неба и до огонька.
Тьма просочилась.
Села ночь на царство.
Ищу, ищу! Да где ж твоя рука?

Как пусто в этом слове: одинокий.
Но в сердце ласково, как прежде
Ты во мне.
О, Господи! По чьей, по чьей вине
Пронзает душу пристальное око?

А был бы завиток твоих волос,
В прикосновенья ласковый вопрос.
Куда б ни ехали,
Но так привычно – к счастью.
И жизнь была в том счастье соучастник.

* * *
О чём же ты мечтала
Под перестук колёс?
Ведь каждый миг - начало,
И что не миг - вопрос.

Про что в глаза глазами,
Дыханье затая?
Мы чудом были сами,
И жизнь моя - твоя.

Малы ли наши будни,
Хоть жили налегке,
Мы будем, будем, будем
В далёком далеке.

О горестном ни слова!
Мы берегли слова.
Эх, не бывает «снова»!
Но жизнь всегда права.

В одном бессильны власти,
Одно не смеет смерть –
Случившееся счастье
С лица земли стереть.

Малы ли наши будни?
Ну где же твой укор?
Мы будем, будем, будем,
Хотя бессмертье - вздор.

* * *
Как просто, обычно.
Тут точное слово однажды.
Мы встретились вдруг,
Но изведали дивную жажду.
В луга потянуло
Нам ноги опутали травы,
И счастье нашло нас,
Не стало на счастье управы.
Потом была жизнь,
Изумленье с утра и до вечера.
И дети к нам были
И к нашему чуду доверчивы.
А стрелки шагали,
Мгновенья стремились на стрежень.
Калека Россия,
И всё-таки мир этот нежен.
Уродец из Родины,
Совесть нотами - в мочало.
Но все, кто любили, - у Бога.
Начало начала.
Но все, кто у Бога, о Родине
Молятся с верой.
И будет дано по молитве нам
Полною мерой.
В груди то ли свет, то ли звук.
Ах, Лёнушка, Лёнушка.
Закат догорел. И ни капли
От нашего солнышка.
И - вечер. Звезда.
До чего же мы с ней одиноки.
Но мир, как младенец. Младенец всегда синеокий.
Ты помнишь тепло, как прогонят по Воинову стадо.
Тепло нашей жизни и людям, и Богу награда.