Когда-то Сергий Радонежский благословил монахов своей артели разойтись по Руси и создать в разных её уголках храмы, монастыри и обители, чтобы стали они духовным щитом нашей Родины. Так и митрополит Леонтий (Бондарь) благословил на добрые дела не только своих чад, но и каждого, кто хотя бы однажды встречался с ним. Монахи, священники и миряне бережно, как пшеничные зёрна в голодный год, хранят в своих сердцах наставления владыки, выполняют вопреки всем трудностям послушания, данные владыкой, берегут память о нём, как трепетный огонёк свечи в окне родного дома, что помогает не сбиться с пути в метельную ночь.

Одни из таких верных чад митрополита Леонтия живут в селе Архангеловка – семейная пара Евгений Васильевич и Любовь Васильевна Пилипчуки. Видимо, именно о таких людях в народе говорят: «Не стоит село без праведника». В зрелом возрасте они, городские жители, отказались от уютной квартиры и прочих «благ цивилизации» ради того, чтобы восстановить в селе разрушенную церковь, от которой остался только фундамент. Живя в нужде и холоде, практически в одиночку, без поддержки местных жителей, они построили небольшую благодатную церковь в честь архистратига Михаила. Воссоздание же большой старой церкви на пятьсот человек, как благословил владыка Леонтий, ещё предстоит, если найдутся силы, средства и единомышленники.

Но и малая церковь, построенная Пилипчуками, хранит сельчан, которые, к сожалению, пока не спешат приходить на службы. Здесь ещё нет штатного священника, но иконы источают не земное, не физическое тепло, а маленькая самодельная звонница славит Господа на воскресных литургиях и по праздникам на всю округу.

В гостеприимном доме Любови Васильевны и Евгения Васильевича, где и крошки хлеба не съедят без молитвы, время не течёт и не мчится — здесь его просто нет. Какой-то неведомой мерой исчисляют его несколько старинных часов. Здесь среди икон со строгостью прошлого века с фотографий на потомков смотрят предки, предостерегая от дурных дел, слов и помыслов. Кажется, даже в лицах хозяев живёт нечто такое, что поторопились назвать «Русью уходящей», то, по чему уже не раз спели реквием. А оно, это вечно русское, не скрылось за поворотом – зримое и осязаемое, живое и дышащее осталось жить среди нас.

Потому особенно ценно услышать воспоминания семьи Пилипчуков о владыке Леонтии.

«Я вас повенчаю»

К владыке мы впервые пришли в 1994 году,  чтобы взять благословение на лечение людей. Он по-архиерейски благословил нас двумя руками и задумчиво сказал: «А я вас где-то видел…». Позже владыка принял нас в свои духовные чада, позволил приходить к нему домой, и с тех пор бывать у него хотелось буквально каждый день.

Так, в одну из встреч, узнав о нашем решении венчаться, владыка неожиданно произнёс: «Я вас повенчаю». Мы удивились, ведь митрополиты не венчают, и только теперь нам становится ясно, что владыка говорил о венчании не в церкви земной, а в Церкви Небесной. По молитвам нашего духовного отца всё управилось за несколько дней до Рождественского поста.

«Село Архангеловка духовно процветёт»

В 1996 году владыка благословил нас на восстановление церкви в селе Архангеловка Оренбургского района. Сами мы городские жители, а в Архангеловке, куда мы раньше возили о. Александра Касаткина исповедовать и причащать, у нас были знакомые, от которых в разговоре узнали, что в селе до 30-х годов была церковь. На наше предложение восстановить её многие сельчане отреагировали воодушевлённо и обещали во всём помогать.

Мы пришли за благословением к владыке, и он сказал: «Если действительно есть желание и силы восстанавливать, соберите хотя бы десять голосов сельчан в поддержку». Мы собрали двенадцать подписей и отправили прошение в епархию. Потом владыка захотел встретиться с главой сельсовета и выбранным председателем и казначеем приходского совета. Во время беседы кем-то из них были сказаны резкие слова, на которые владыка ответил очень жёстко: «Не думайте, что вы будете чужими руками жар загребать!».

После этого владыка велел готовить крест и плиту для освящения места будущей церкви. Полгода он переносил дату освящения – сейчас мы понимаем, что он вымаливал село и церковь. На праздник Покрова Богородицы владыка приехал, освятил выбранное место и сказал, что церковь должна быть на пятьсот мест, пообещав ещё вернуться, потому что умирать он не собирался.

Церковь решено было строить на новом месте. Старый храм находился напротив кладбища, и, всё точно высчитав, мы установили крест именно там, где находился престол. Владыка велел нам поискать на этом месте антиминс* в надежде, что расстрелянный в 30-е годы священник успел его спрятать, но сколько мы ни копали, так ничего и не нашли. Остался от старой церкви только фундамент, а всё остальное было разобрано по кирпичу в 37-м году. Это место владыка не одобрил для новой церкви, видимо, потому, что сейчас там находится лесопосадка – вырубать её никто не станет, а за ней храма не видно.

Как-то раз владыка нам сказал, что трудиться над строительством церкви мы будем только вдвоём и что помощи можем ждать лишь от Господа. Для создания такой большой церкви, на какую благословил владыка, нет средств, нужна мощная строительная техника – краны и бульдозеры. Пока Бог не даёт богатого и щедрого человека. Но мы не забудем день, когда владыка после службы в Никольском соборе вышел на амвон и обратился к пастве: «Есть такое село Архангеловка, и если в этом селе будет священник, то Архангеловка духовно процветёт». Но при этом трижды повторил: «Если…если…если…». Мы, конечно, надеемся и молимся владыке.

Разговор с ангелом и окровавленное перо

Не раз мы видели, как владыка уходил в молитву, и было в его глазах тогда что-то неземное. «Что? Что?» — спрашивал он при этом, потом кивал головой – и было понятно, что это разговор с ангелом, через который владыка наставлял своих духовных чад, уберегал их от ошибок, благословлял на добрые дела и исцелял от болезней.

Однажды (рассказывает Любовь Васильевна) со мной произошёл случай, который с точки зрения медицины объяснить никак нельзя. Владыка сидел рядом со мной и вдруг стал гладить мою руку, потом резко сжал её, ничего при этом не говоря. На следующий день у меня открылась сильная рвота, с которой вышло окровавленное перо. Так владыка спас меня от чего-то дурного, о чём я и сама не подозревала.

«Память о Вас осталась»

После смерти владыки мы мо лили Господа, чтобы нам осталось хоть что-нибудь в память о нашем духовном отце. И вот ещё не было девяти дней со дня смерти владыки, как нам позвонили знакомые и спросили, нужно ли нам его кресло. Разве мы отказались бы! Причём это кресло должен был забрать один священник, но он почему-то не приехал – значит, таково было владыкино благословение.

Сохранился стул, на котором владыка сидел в епархии, он развалился, и его уже хотели выкинуть, но мы успели забрать и отремонтировать, и теперь он стоит в нашем храме, где скамейки застелены дорожками из дома владыки, где тоже в память о нём мы сохранили икону Табынской Божией Матери и требник, по которому мы молимся каждую службу. И владыка всегда молится с нами.

Сны Любови Васильевны о владыке

1. Первый сон мне приснился ещё при жизни владыки. Мы с Евгением Васильевичем идём под каким-то тёплым, благодатным дождиком на встречу с владыкой. Видим на пути большой дом, наподобие нынешних коттеджей, обнесённый кирпичной оградой, похожей на кремлёвскую стену. Приближаемся к входу в дом, а владыка сидит в дверях в белой ночной сорочке.

Помню, что владыка мне однажды наяву сказал, что ему скоро должны дать квартиру, и обещал нас туда пригласить. Но квартиру он получить так и не успел.

2. Мы идём с владыкой, и я не знаю куда. Вдруг впереди видим огромные ворота. Они открываются – владыка проходит, а я остаюсь снаружи.

3. Владыка очень любил свежие огурцы с мёдом. Говорил мне: «Попробуйте! Знаете, как вкусно!». И я старалась всегда их ему приносить.

И вот вижу сон: владыка среди каких-то кабинетов со стеклянными дверями. Я иду к нему, и с собой у меня тарелка с мелко нарезанными огурцами. Слышу голос владыки, но что он говорит, разобрать не могу.

И только теперь понимаю, что каждая огуречная долька – это его святая молитва.

* * *

Когда владыка перед кончиной лежал в  больнице, нам сказали, что к нему никого не пускают. Хотя это было не так, но в последние дни жизни мы к нему не попали.

Последний раз мы виделись 4 января. Пришли поздравить его с Рождеством. Он лежал у себя в спальне на койке. И когда мы стали уходить, он вновь благословил нас двумя руками и сказал: «Мы с вами ещё встретимся и поговорим...».

____________

* Антиминс — прямоугольный плат с особыми изображениями, освящённый и подписанный епископом, на котором совершается Божественная литургия. Обычно антиминс имеет небольшой зашитый карман, куда вложены частицы святых мощей мучеников (Православная энциклопедия. Т.2).