Владислав Бахревский — один из старейших членов областного литературного объединения им. В.И. Даля, поэт, прозаик, драматург. Лауреат Всероссийской премии «Капитанская дочка», им. Александра Невского, «Сыны России», «Боян», имени Петра Рычкова, Петра Ершова и многих других. Автор многих исторических романов: «Ярополк», «Свадьбы», «Тишайший», «Василий Шуйский», «Смута», «Аввакум», «Страстотерпцы», «Никон». По его роману вышел 25-серийный телесериал «Раскол». Автор десятков книг для детей, книг стихов и очерков об Оренбуржье. В. Бахревский написал двухтомный роман «Золотая карусель» о выдающемся деятеле Василии Перовском.

 

Ресницы Марта

Когда месяц Март был мальчиком, слёзки то и дело дрожали на кончиках его ресниц.

Ресницы Марта золотые, как солнечные лучи. А почему слёзки ронял? Уж очень братьев любил, угодить им старался. Но мартовская любовь — безответная.

Для тётушки Зимы мальчишка Март — хулиган. Для тётушки Лета — недотёпа: то он снег задержал, то согнал слишком быстро. Осень — богачка. Племянничков, сыновей сестрицы Весны, не помнит и знать не хочет.

Весна о первенце своём втайне горевала: имя-то хорошее, звонкое — Март. А поглядишь на горемыку — скучно станет: серый, долговязый. Ни-ка-кой.

Но ресницы!

 

Горести Марта

Когда Март подрос, он сам себя невзлюбил.

Двоюродный братец Февраль — зимний, лютень, морозный, ветреный, но уж такой белый! Белее нет его в году. У Февраля — метели, позёмка. У Февраля — бураны! А люди в нём души не чают. Последний месяц зимы! Да ещё самый короткий.

Родной брат Апрель — с половодьем, с изумрудной травой. С птицами, с песнями. В Апреле люди собираются уехать в неведомые края. Никуда не едут, но весна — красна! Все счастливые.

— Угораздило Мартом родиться! — горевал несчастный Весновей.

Пришёл однажды к матушке, только на порог — а она к нему с упрёком.

— Ты что ленишься! До Апреля меньше недели, а у тебя сугробы, у тебя на серёжках берёз — сосульки!

Вышел Март от матери, поглядел: снег — каша бесцветная, лес — мрачный, небо — грязное! Всех птиц — воробьи. Орут в кусту что есть мочи: «Когда тепло придёт»?!

Побрёл Март, не ведая куда.

Вдруг — Солнце.

— Далеко ли собрался?

— Не знаю, бабушка! Не знаю, зачем я живу на белом свете!

— Внучек! — удивилось Солнце. — Ты к себе несправедлив. Без тебя год — не год. Разве не ты освобождаешь землю от снега?

— Бабушка Солнце! — Март даже за голову схватился. — Мои снега — серые, мёртвые. Земля моя — серая, нет в ней жизни, нет радости.

— У тебя, голубчик, тридцать один день! Сделай так, чтоб каждый людям был жданным, земле нужным, а мне, Солнцу, памятным.

— Бабушка! Бабушка! — горько Марту вздохнулось. — Жемчуг бывает окатный, а бывает уродец...

— Мои внуки — красавцы! Мечта царевен и принцесс! Девичья мечта!

От обиды Солнце в облака завернулось, и опять Марту печаль:

— Бабушку рассердил.

 

Март — зажги снега

Раздумался Март: «Братец Май — с цветами, Сентябрь — с плодами, Декабрь — белым снегом желанный. А кто я? Дворник с метлой?».

Зажмурил Март глаза, да так — деревья заиндевели.

Слышит, люди с работы идут, ругают кого-то. Уши навострил — известно кого.

— Март с морозом на носу! Зима сзади, зима спереди.

— Не зря говорят: Марток — наденешь трое порток! А то и семеро.

Закручинился Весновей. Ветки на деревьях стеклянными стали, дороги обледенели.

— Живите без меня. Сбегу!

И быть бы нам без Марта, но у Солнца любви на всех хватает.

Март котомку за спину, вздохнул напоследок, слёзы и покатились. Да неудержимо! Бросил прощальный взгляд на землю и — ослеп. Слёзы Марта снега зажгли.

Смотрит сквозь ресницы: небо — синий пламень, земля — пламень белый. И в каждом сердце — в птичьем, в человечьем — изумление. Такая сладкая сила загуляла по лесам, по полям, по городам и сёлам — нерастраченная, безымянная. Но сразу видно: родное ищет по белу свету.

Марту невдомёк, что с ним такое, а люди знают: любовь родилась. Любовь счастье своё ищет.

Подкатила тут Зима к Марту на царских санях, в венце из полярных сияний.

— Племянничек! Такого снега, как у тебя, ни в Январе, ни в Феврале. Бел, как Солнце, а жжёт, как шапка полярная. Ты меня уважил, и я тебя уважу.

— Да чем же, тётушка?

— Настом.

— Поклонился Март Зиме.

— Спасибо, государыня! — а у самого сердце тук-тук: его, Весновея, в Зимовеи Зима записала.

Снег и впрямь, как Солнце. Берёзы сияют. Сосульки растут. И с каждой летят алмазы да яхонты. Такая звень стоит, Весне и Зиме на радость, синицам — на зависть. Теньковки «тень-тень» кричат. А мальчики, а девочки поглядят на небо, поглядят на землю — и вздохнут сладко. Красота — во всю Зиму такой не видывали!

Март в лес, а в лесу — чудо. Ну что может в Марте расти? Но растут! Пеньки. Из-под снега. Лес, как царь. Днём у него шуба, как жар горит, ночью — в звёздах.

Ах, как хорошо, когда на тебя не нарадуются.

 

Улыбка марта

Разулыбался Март, вот я какой! И притих.

А какой всё-таки?

Туда посмотрел, сюда... Сердце солнышком. Из-под снега краснотал. Веточки манят, зовут, будто чудо у них прячется. На вербе — жемчужинки живые. Как птенцы. Немножко подождать — и крылья вырастут.

Слышит Март: что-то катится, журчит, всплёскивает. Где — непонятно. Вдруг птичка. Села на снег, еду ищет и находит что-то, клюёт. Головка изумрудная, грудь розовая, но скромница: пёрышки на крыльях — воробьиные. По снегу ходит, лапки поджимает, будто обжигается. Взлетела да как запоёт. Чисто, ласково. Лес веточки-то и поднял от радости.

— Зяблик! Певунчик!

 

Сколько радости в одном цветке

Март за песенкой следом, по сугробам, между деревьями. Да так и замер.

Проталина. А в проталине — цветок. Один. Но вся любовь ему — земли, неба, снега, солнца! Какой же смельчак! Перед всем Белым Светом за счастье ответ держит. Подснежник.

Чувствует Март: в сердце у него весна до краёв. А шумит-то что под снегом? Только подумал — из-под наста, как через серебряное ситечко — ручеёк.

— Время ручьёв! Вот какое моё время!

 

Мартовские хрусты

Дожил Март до вечера.

Солнце ушло, а ночь ещё не пришла. Мороз обрадовался, мартовские лужицы льдом сковал.

Но у Марта в голове весны не убыло. Затаился.

Небо тихое, серебряное.

Земля от настов голубая, тоже серебром посвечивает.

Вдруг идёт кто-то.

Льдинки под ногами хрустят. В хрустах — звоны. Весенние звоны.

И — тишина.

Звезда одинокая, светлая...

Все глаза с земли на небо, к печальнице. У мальчиков, у девочек сердечки стучат-стучат, да так что на звёздах огоньки дрожат. Звёзды про мальчиков, про девочек знают тайное.

Ничего нет в жизни краше Мартовских хрустких вечеров, когда с крыши капель, а под ногой морозно.

— Какое же ты чудо у меня! — шепнула Весна Марту.

 

Чем дорог Март

Так и повелось.

Скажут: Март. А подумают: Чудо. Позавидовал Май брату.

— Ну что в тебе такого? У меня — море цветов, а у тебя всего один цветочек.

— Единственный, — согласился Март. — Подснежник.

— У меня все деревья в цвету! А у тебя?

Март только улыбается:

— У меня — верба. Жемчужинки живые.

— У меня влюблённые и днём целуются, и ночью целуются.

Вздохнул Март:

— У меня звезда-печальница. Одиноко горит. Счастье зовёт. Что тут ещё скажешь?

Март.