По долгу службы приходилось нам тогда побывать и в других краях страны нашей великой, но ваш город мы полюбили крепче. Помню, даже девушки чкаловские казались нам красивее девушек других городов.
Хотел бы рассказать, как мне посчастливилось стать участником первомайского военного парада на главной площади нынешнего Оренбурга. Было это в 1954 году. На том первомайском параде парадная «коробка» только нашей роты – четвёртой, Первого батальона 273-го механизированного полка дивизии в/ч 29416 – единственная из всех участвовавших в параде была отмечена высоким представительством трибуны, принимающей парад. В нашей роте каждый участник того парада получил в личное дело благодарность. И это за один лишь чеканный шаг! Даже сегодня, спустя многие десятилетия, сослуживцы мои из этой самой роты при случае не преминут зайти в местный военкомат и попросить сотрудника РВК показать ему заветную запись в своём личном деле.
У службистов всех времён попасть в список «парадников» считалось большой честью. Лишиться же этого права – тяжёлое огорчение. При подготовке «парадников» за месяц до торжества на полигонах ежедневно отрабатывается всё: от собственно «шага» до «взгляда» глаз и изгиба колен, от внешней выправки до кончика носка – каждого сапога солдатского. И это никого не изнуряло. Наоборот, увлекало!
Было тогда ещё от прошедшей Великой Отечественной время недалёкое. Нам, молодым солдатам, всегда казалось, что в амуниции офицеров ещё витает запах пороха, дух боёв недавних. Командиров своих мы безгранично уважали и любили. Кстати, о пресловутой «дедовщине» в армии никто в те годы понятия не имел. Её просто не было. Но вернёмся к параду.
… Шагая в тот день под высшей трибуной, всё же мы уловили движение и необычные взгляды высоких персон, что сошлись на нашей роте, на нашем вышколенном шаге. На обратном пути с парада, возвращаясь по улицам большого города в расположение своей части, мы поминутно слышали аплодисменты от нарядных толп. Вначале мы удивлялись, оглядывались: кому же принадлежат эти, такие щедрые, рукоплескания? И вдруг обнаружили – нам! Только нам! Можете представить наши чувства? Ведь мы были не артисты. Только ради таких вот мгновений стоит жить на свете и доблестно служить Родине, Великой России, тогда – Великому Советскому Союзу – СССР!
И заключительный штрих. Им наградил нас тот необыкновенный радостный праздничный день. Помнится, привёл нас с парада в свой военный городок комбат наш строгий, всегда немногословный и предельно подтянутый – майор Бережной. Развернув строй, он вдруг неожиданно, что с ним никогда не бывало, ударился в лирику. Растрогавшись, заговорил о своём былом пути боевом. Затем, преобразившись, подавив волнение, сурово и громко произнёс: «Я в армии больше двадцати лет. Многое видел. Прошёл войну с боями, участвовал и в парадах, в том числе в столичных. Но, на мой взгляд, этого никто лучше вас не делал!». Далее лицо его стало ещё более каменно-строгим и прозвучало громкое, знакомое: «Рота, смирно! От лица службы объявляю благодарность!». В ответ грянуло наше: «Служу Советскому Союзу!».
Прошёл год, но память о недавнем нашем постижении тонкостей науки строевой не оставляла нас. Мы были уже «большими командирами» – младшими сержантами, командирами отделений, рассредоточенными по ротам нового призыва. Однако сердцем мы по-прежнему оставались птенцами своей прежней четвёртой роты. В лесной лагерной жизни вместе встречались только в большой гарнизонной столовой. И вот вдруг однажды увидели, что из нашей той самой парадной «коробки» в лесу этом, за обеденными столами солдатскими, добрых три четверти её набирается! Взыграла в нас привитая на том памятном параде тяга к романтике шага. К удаче, здесь же оказался и наш ротный замполит Щедринский. Далее – как по сценарию. «Даю добро, покажи, четвёртая, класс!» – «Четвёртая, становись!». Из бескрайней перекуривающей массы солдатской вмиг стеклись ветераны «четвёрки». Оглядев построение, капитан зычно «гыкнул»: «Рота, смирно! Прямо ша-а-а-гом марш!». С шумом встрепенулась стая грачиная. Звонким эхом лес отозвался на резкий отзвук шага нашего былого чеканного. Грянула и прежняя строевая: «…И для тебя, родная, есть почта полевая. Солдаты, в поход…».
Слава Богу, сослуживцы, земляки мои из той роты, самой «четвёртой», ныне и в Магнитогорске имеются. Надеюсь, вспомнят они со мной ту счастливую пору юности нашей военной. К счастью, как и до призыва, сегодня рядом со мной, в родной Магнитке, и былой звонкий наш строевой запевала Борис Фалкон. «На ходу» и чеканившие со мной тот памятный шаг Юрий Солопаев и Виктор Титов. Привет вам, друзья, здоровья вам!
А остальные? Остальные… «Где же вы теперь, друзья-однополчане…» – вопрос философский. При службе, более 60 лет назад, было нам едва по двадцать…